— Я должна увидеться со своим отцом, — сказала она. — Если вы с лордом Эдвардом его еще не арестовали.
Роб сузил глаза, и она сразу пожалела о своем опрометчивом поступке. Если он действительно подозревает ее отца, она дала понять, что ей об этом известно. А если нет, она подвергает его еще большей опасности.
И то и другое для нее непереносимо.
Роб внезапно оказался совсем рядом и схватил ее лошадь за уздечку.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался он ровным, но непререкаемым тоном. Само по себе плохой знак. Вспыльчивость Роба приносила массу проблем, но Анна знала, что он быстро остывает. А вот мрачно-застывший Роберт...
— Мой отец в опасности? — спросила она с высоко поднятой головой. Ей надо быть сильной, чтобы узнать правду, в чем бы та ни состояла, и посмотреть ей в лицо. Только так она может спасти дорогих ей людей. — Уолсингем приказал тебе за ним шпионить?
— Что тебе известно? — потребовал Роб и еще крепче сжал уздечку.
— Я нашла в библиотеке лорда Эдварда разорванный список. В нем были предполагаемые изменники. И он был написан твоим почерком.
Роб стиснул челюсти.
— Ты забрала его? Ты знаешь, что будет, если при тебе найдут такой список?
— Нет, не забрала! Я положила его обратно на стол, откуда он и упал. Но я помню, что нашла имя своего отца. Роберт, что это за список и почему в нем мой отец?
Он покачал головой:
— Я хотел тебя от всего этого защитить, обеспечить безопасность.
— Как я могу быть в безопасности, если не знаю, что нам грозит, — запротестовала она. — Скажи мне! Моего отца в чем-то подозревают? Подозревают, что он?..
Предатель. Она даже не могла произнести это вслух. Роб провел рукой по волосам; она видела, что он напряжен до предела, будто пытался обуздать свои эмоции.
— Испанцы подкупили кого-то, связанного с труппой, — наконец произнес он. — Мы пока точно не знаем, кто это, но Уолсингем и его люди скоро все выяснят. И любой причастный дорого за это заплатит.
— Они считают, что этот человек — мой отец? — с трудом выдавила Анна.
— Это только одна из версий, — ответил Роб. В его голосе звучало напряжение, тщательно подбирая слова, стараясь не выдать никаких эмоций. Словно не хотел вообще ничего говорить.
— И сколько этих «версий» уже умерло под пытками? — спросила Анна.
Она закрыла глаза, ощутила привкус страха, воображение все равно рисовало ужасные картины.
— Уолсингем не станет действовать хотя бы без минимальных доказательств, — быстро ответил Роб. — Ему известна цена поспешности и потери улик при поиске сообщников. Пока твой отец в безопасности.
