Страх перед ним и заставлял меня молчать все эти годы. Но пока Господь Всемогущий дает мне силы жить, я буду готов дать показания перед любым судом.
Милан Раяк
Белград, 7 апреля 2001 года
В ту же ночь Охотник отправил Стивену Эдмонду, в Уиндзор, Онтарио, длинное письмо. Инструкции, поступившие оттуда, были недвусмысленными: “Сделайте все возможное, чтобы найти останки моего внука и доставить их домой”.
Охотник снова оказался в Травнике через два дня после того, как Милан Раяк подписал свое признание. Полученные от него сведения позволили англичанину быстро исполнить поручение Эдмонда. Выгребную яму нашли без особого труда. Время перемешало кости семи трупов, однако размеры скелетов позволяли установить, кто есть кто.
Рикки Коленсо предварительно идентифицировали по гравировке на найденных в яме часах: “Рикки от мамы”.
Останки перевезли в Сараево, где проведенный с редкостной быстротой – всего за два дня – анализ ДНК подтвердил, что найденный скелет действительно принадлежит Рикки Коленсо.
Следуя полученным из Онтарио инструкциям, Охотник купил в лучшей похоронной конторе Сараево гроб. Гробовщики уложили в него скелет и кое-какую набивку, сделавшую гроб увесистым – таким, словно в нем и вправду лежало тело. Потом гроб запечатали, навсегда.
Шестнадцатого апреля в Сараево прибыл принадлежащий канадскому магнату “Груманн IV”, а с ним и доверенность на получение тела. Охотник передал пилоту гроб и пухлую папку с документами, а после вернулся домой в Англию.
Когда в тот же вечер личный самолет Стивена Эдмонда приземлился в аэропорту Даллес, хозяин уже поджидал его.
Погребение состоялось два дня спустя, на кладбище Оук-Хилл в Джорджтауне. Церемония была скромной, семейной. Мать молодого человека, Энни Коленсо, тихо плакала. Отец, профессор Коленсо, обнимал жену за плечи и, вытирая глаза, время от времени поглядывал на тестя.
Восьмидесятиоднолетний канадец стоял, похожий в своем черном костюме на колонну, высеченную из его же пентладитовой руды, и не мигая смотрел на гроб внука. После погребения Энни стремительно подошла к отцу и обняла его:
– Папа, кто бы ни сделал это с моим сыном, его нужно найти и схватить. Не просто убить, быстро и без шума. Я хочу, чтобы весь остаток своей жизни он просыпался в тюремной камере. Чтобы думал о прошлом и сознавал, что несет наказание за хладнокровное убийство моего ребенка.
Но старик и сам уже принял решение.
– Возможно, мне придется перевернуть вверх дном ад и рай, – пророкотал он, – но если понадобится, я это сделаю.
