— А вы, — спросила Йолан, — хотели бы стать по-настоящему великим?
Он улыбнулся.
— Ну вот, вы сразу ловите меня на слове. Что ж, не скрою: конечно, хотел бы. Однако сейчас я тоже поймаю вас на слове. Скажите, вы согласились бы связать жизнь с таким человеком?
— Да, — негромко ответила Йолан, опустив глаза. Но тут же добавила: — А что в том проку, ведь вы — женоненавистник…
11
Возле каменной ограды, окружавшей казармы 32-го полка, раздался короткий свист. Солдат, ходивший взад и вперед по двору, услышав его, со всех ног кинулся к казарме. Он взбежал по лестнице в помещение автороты и крикнул:
— Тревога!
— Пошли, товарищи! — коротко скомандовал Янош Вечен. И первым взял оружие.
Сегодня очередь автомобилистов охранять типографию. Как только создавалась напряженная обстановка — а такое случалось нередко, — отряд, всегда находившийся в полной готовности, устремлялся к типографии.
Солдаты вышли из казармы небольшими группами и собрались возле каменной ограды. Становясь на плечи друг другу, они поочередно перелезли через нее — начальники их заметить не могли, так как сюда не выходило ни одно окно — и, спрыгнув на кучу мусора, сваленного с наружной стороны ограды, поспешили на тайный боевой пост. Прошло пять минут, и все подъезды и подворотни напротив главного входа в типографию уже были заняты солдатами.
Из переулка показалась разношерстная, оборванная толпа. Однако, если присмотреться внимательно, нетрудно было заметить на многих лицах холеные усики. Это позволило безошибочно определить: под рваной одеждой скрываются офицеры. Из толпы неслись антикоммунистические лозунги, прохожие обходили оборванцев, бросая на них недоуменные взгляды. Полицейский на посту, заметив приближающуюся ораву, отошел в сторону. Оборванцы подходили все ближе. Остановившись на углу, они приготовили камни, у многих в руках появились револьверы. Их стволы тускло и холодно поблескивали в лучах мартовского солнца. Солдаты, укрывшись в подъездах, дали предупредительные выстрелы. Голубоватый пороховой дым окутал дом. Орущая толпа в панике бросилась назад, за угол.
— Опять сорвалось, — злобно ворчал старший лейтенант запаса, усатый детина, усаживаясь в одном из кафе за столик, покрытый грязной, в пятнах скатертью. Вместе с ним сел капитан Лайтош, тоже одетый в штатское.
— Черт бы их побрал! — процедил сквозь зубы Лайтош. — Это солдаты из нашей казармы. А ведь был приказ никого с оружием не выпускать. Я поставил у проходной самых надежных людей. Ни дна им ни покрышки! Господин старший лейтенант, собери снова народ и еще раз пройди с ними на угол.
