В комнате воцарилась зловещая тишина. Никто из командиров не решался возглавить контратаку.
«Если даже контрудар увенчается успехом, — лихорадочно думал Самуэли, — главари мятежа удерут вместе с румынскими интервентами. Значит, трибунал снова не сможет покарать негодяев!» Он решительно поднялся и подошел к Штромфельду.
— Прошу возложить руководство операцией на меня! — коротко сказал он.
Штромфельд удовлетворенно кивнул.
— Мы ведем революционную борьбу, — проговорил он. — Что ж, пусть операцией руководит председатель Чрезвычайного трибунала. Генштаб передает в ваше распоряжение бронепоезд!
Самуэли тут же принял командование.
В подразделениях, оказавшихся у него под началом, было много солдат, участвовавших в событиях 21 марта. На них можно положиться. Оперативный план контрнаступления Самуэли поручил разработать Лейрицу, испытанному другу.
А на следующий день утром бронепоезд остановился за селом Каба, неподалеку от сторожевой будки 101-го километра. Самуэли вместе с Лейрицем и командирами батальонов обсуждал все детали предстоящей операции.
— Мы можем атаковать противника только с трех сторон, — докладывал Лейриц. — Окружить город невозможно.
Самуэли резко встал, опрокинув с грохотом стул.
— Этого допустить нельзя! — сказал он. — Предатели ускользнут от нас…
И поставив острие карандаша в маленький квадратик на карте, означающий здание городского Совета, быстро заговорил:
— Сигнал атаки — три красные ракеты. Я дам его из города… Вот с этого места. Руководство операцией возлагаю на Лейрица. У меня все.
Командиры батальонов ушли. Лейриц озадаченно спросил:
— Ты намерен проникнуть в тыл противника?
— Надо арестовать предателей до начала контрнаступления. Жители города за нас, можно рассчитывать на их поддержку. Пойми, мы должны наконец доказать, что предатели не могут чувствовать себя безнаказанными под крылышком противника. Борьба идет не на жизнь, а на смерть.
А через несколько часов после короткой схватки город Хайдусобосло был освобожден. Предателям не удалось уйти от расплаты.
На следующий день, 25 апреля, Тибор Самуэли уже спешил в Будапешт: нужно было успеть на во-чернее заседание Будапештского Совета рабочих и солдатских депутатов.
В пути он набросал на листках план празднования Первого мая. «Первомай 1919 года, — писал он, — должен стать незабываемым светлым праздником победоносного революционного пролетариата».
Прибыв в Будапешт, Тибор прежде всего отправился в свой наркомат, подписал накопившиеся бумаги, выслушал отчеты, отдал необходимые распоряжения.
