Марксизм как теоретическое оформление атеизма на основе сведения движущих сил человечества (разум, дух познания и веры) к вещественным силам, которые по марксизму «обусловливают» развитие общества, попытался обосновать общность людей на путях «организационной науки», замещая, по умолчанию, религиозное противостояние классовым, т.е., борьбой за вещественное богатство между людьми. (Вспомним Гомера, «Одиссею»: Маркс – это Цирцея, превратившая всех спутников Одиссея в свиней, а самого напоила.)
Именно поэтому марксизм провозгласил уничтожение семьи, наций и государств в качестве главных целей исторического движения. Взамен он предложил партийный принцип организации жизни по классовому признаку, объявив вещественное распределение плановым параметром связи поколений.
Функционально-целевое назначение марксизма – это атеистически-идеологическое нивелирование всякого разнообразия народной жизни, т.е. маргинализация народа. Именно практика марксизма в России обнажила до конца ситуацию утраты многими людьми связи духовной и материальной жизни общества и тем самым обнажила внутренние слабости марксизма.
Партия не стала исторической основой устойчивости жизни народа. Вожди переродились и предали народ. Это позволило поставить вопрос о духовном тождестве марксизма и западнической индивидуалистической идеологии вообще именно по признаку приоритета «материального начала» жизни.
Другой завал, оставленный марксизмом в наследство, состоит в том, что вещественный строй современной «цивилизации» - лишь отображение овеществленных знаний, информации. Следовательно, в социально-интеллектуальном смысле не вещи двигают людьми (рынок вещей как система), а вещи есть лишь функция управления, бизнес двигает людьми.
Это признание того, что за вещами скрыто стоит древо специальностей (условия формирования и развития личности, т.е., души), и тот, кто его охраняет (не выращивает, ибо не может – собственник) – техноструктура Гэлбрейта.
Казалось бы, окончательно вместо священного отношения родства Отца и Сына (любовь, христианство), утвердилось отношение ветхого договора, контракта, сделки между работодателем (надсмотрщиком древа специальностей) и работником (рабом плодов древа специальностей).
Вот откуда попытка закреплять в социальных отношениях информационную монополию, о которой повествует «МВ». Бюрократ (посвященный, т.к. сдал экзамен на допуск к государственным делам) вдруг стал «жрецом», а человек, творец – его «паствой». Первые не могут сказать слово живое (мертвецы, хоронящие мертвецов), вторые не хотят слушать мертвецов (талмудистов, книжников, бюрократов), хотят слова живого (хотя бы плюрализма, многобожия).
