Осталось километр-два, слышны выстрелы, но видимо бой идет позиционный, так как выстрелы экономные, вот бухают карабины, бабахают гранаты, вот короткими очередями шпарят МП-40 (МП38), ППШ и МГ-34 и даже бухают люгеры-парабелы. Вот стоят немецкие грузовики, останавливаемся и сходу расстреливаем какую-то кучку немцев тусовавшихся у грузовиков (нашли время для тусняка, декаденты хреновы). Затем даю приказ, покинуть машины, все спрыгивают с машин. И без построения, ведомые своими отделенными командирами, бойцы бегом двинулись вперед к видневшемуся меж деревьев дворцу, поливая огнем подозрительные места, прикрываясь бортами БА. Косилки и пулеметы броневиков безнаказно поливают все, что видно, десяток бойцов, нехотя, остались ждать-охранять грузовики (и наши и не наши). Гитлеровцы, окружившие группу Онищука, не понимают в чем дело, воспользовавшись этим (Ну не ожидали нападения с тыла, на дворе 1941), наши бойцы отстреливают полтора десятка ошеломленных врагов. С криками "Шайзе" и "Русише швайне" немцы начинают стрелять и в нас. Но, бойцы ДОН-16, прикрываясь деревьями вокруг дворца (вообще-то развалин дворца) окружают немцев.
Онищуковцы усиливают огонь, теперь патроны беречь не надо, фашисты взяты в стальную вилку, и обреченно отстреливаются сучары, терять им точно теперь нечего (даже чести, откуда у фашиста честь). Тем более разведчикам, особенно с окон второго этажа хорошо видно, где и как, немцы пытаются отбится от атаки пришедших на подмогу ДОНцев, и онищуковцы своевременно отстреливают фашистню, не давая поднять головы. Броневики потихоньку продвигаются вперед. Янушевский (сибирский поляк), ловит в прицел гауптмана, командующего немцами, клакс, гауптман уже никем не командуем, но в ответ следует длинная очередь из МГ-34, черт… Збигнев падает. Бухает выстрел броневика, пулеметный расчет рванул на небеса, а сквозь заросли с другой стороны подползает третий броневик и тоже кладет осколочно-фугасный "подарок самому слабому" в скопление немцев. Стальная вилка, в которую попали немцы, превращается в какую-то титановую что-ли, и не вилку, и даже не вилы, а скорей в грабли.
Гитлеровцам все трудней защищаться, пули с обеих сторон, плюс броневики осколочно фугасные шмаляют, не жалея, вдруг из-за немцев, Выкван кричит из наших:
– Братцы правее положите снаряд метров на 10, там их человек десять.
Круминьш (откуда он здесь взялся сволочь) стучит в корму БА и пересказывает экипажу пожелание окруженных разведчиков (те то в танке, (каламбур) не слышат, то есть в БА). Бумс, бумс, попадание полное. Теперь Круминьш кричит во всю ивановскую:
