— Ладно, ребята, — на радостях, что муж не виновен, сказала Катюша. — Живите здесь. Я на ту квартиру пойду.
«Ребята» заулыбались, переглянулись. Катюша, вспомнив прошедший день, подозрительно спросила мужа:
— А разве я тебе говорила вчера, что бабушка умерла?
— А как же, Масленок, — с шутливым возмущением ответил Славик. — Ты вчера при мне переживала, ходила здесь по комнате, волновалась, почему бабушка не звонит и на твои звонки не отвечает. Потом сказала, что с ней что-то случилось, и выбежала из квартиры, как сумасшедшая.
— И ты сделал вывод, что бабушка умерла?
— Катю-ю-ша, — укоризненно ответил муж. — Ты можешь считать меня кем угодно, но Катерине Ивановне было семьдесят пять лет. Свое она уже прожила. Ты обвиняешь меня в том, что я это понял?
— Нет. — У Катюши стало жарко в сердце, но она не замолчала, чтобы Славик больше не сморозил глупость. — Я тебя ни в чем не обвиняю. Только странно, что, когда ты это понял, — она проглотила комок, — когда ты понял, что у твоей жены — горе и что она, скорей всего, не придет этой ночью домой, ты быстренько привел в дом любовницу.
Славка и Ирка открыли рты одновременно, намереваясь дать ей отпор, но Катюша их опередила — не дав им худого слова молвить, отчеканила:
— Я ни в чем тебя не виню. Я поступаю благородно — оставляю тебе эту квартиру с моей кроватью, с моим столом и стульями, с вилками и ложками. И прошу тебя, сделай так, чтобы я никогда не видела ни тебя, ни Ирку.
Катюша ушла из своей собственной квартиры, в которой прожила сорок два года, как положено уходить только богатым женщинам — в чем была и с одной сумочкой в руке. Правда, через минуту ей пришлось вернуться, но это уже неважно, это уже мелочи жизни. Никакой роли в том благородном и великом, что сделала Катюша только что, они не играли.
— Стакан отдай, — сказала Катюша Славику. — Из которого ты не допил. Извини уж, это бабушкин подарок мне.
Лифт на девятый этаж добрался не скоро — Катюша успела услышать, как за дверью ее собственной квартиры тискались и лобызались счастливые любовники.
— Как мы дельце-то провернули, — восхищенно сказал Славик и, наверное, дунул Ирке в шею, в легкий завиток волос.
Лифт наконец подъехал, и Катюше ничего не оставалось делать, как войти в него. Поэтому она, естественно, не слышала, что ответила Славику Ирка.
— Мы еще и ту квартиру у нее оттяпаем, — засмеялась Сидоркина. — Как ты думаешь, она ни о чем не догадывается?
— Куда ей, Масленку, — успокоил любовницу Катюшин муж и понес ее в спальню — дальше успокаивать.
