Мятежные ангелы | страница 73



Я открываю рот, чтобы попрощаться, когда он протягивает мне руку.

— Я — Саймон Миддлтон… ох, извините меня, я вас перебил. Что вы хотели сказать?

— Ох… я… я просто… нет, ничего. Как поживаете?

Мы пожимаем друг другу руки.

— Спасибо, отлично. А ваши дела как, мисс…

— О, прекрасно… да. Меня зовут…

— Джемма!

Мое имя проносится над вокзальным шумом. Том наконец-то явился. Он мчится сквозь толпу, держа в руке шляпу, и непослушная прядь волос падает ему на глаза.

— Мне казалось, ты называла вокзал Паддингтон.

— Нет, Томас, — говорю я, изо всех сил стараясь изобразить вежливую улыбку. — Я совершенно четко говорила тебе, что приеду на вокзал Виктория.

— Нет, ты ошиблась! Ты говорила — Паддингтон!

— Мистер Миддлтон, позвольте представить вам моего брата, мистера Томаса Дойла. Мистер Миддлтон был настолько любезен, что подождал тебя вместе со мной, — подчеркнуто произношу я.

Том бледнеет. Если он устыдился, я этому только рада.

Саймон широко улыбается.

— Рад тебя видеть, Дойл, старина!

— О, мастер Миддлтон! — восклицает Том, пожимая ему руку. — Как поживают виконт и леди Денби?

— Матушка и отец в полном порядке, спасибо.

Саймон Миддлтон — сын какого-то виконта? Но разве может некто столь добрый, и обаятельный, и титулованный, как мистер Миддлтон, быть в близких отношениях с моим непутевым братцем?

— Вы знакомы? — спрашиваю я.

— Мы вместе учились в Итоне, — говорит Саймон.

Это должно означать, что Саймону — благородному Саймону Миддлтону — столько же лет, сколько и Тому, то есть девятнадцать. Теперь, когда я оправилась от потрясения, я вижу, что Саймон очень хорош собой, у него каштановые волосы и синие глаза.

— Я и представления не имел, что у тебя такая очаровательная сестра.

— Я тоже, — говорит Том.

Я беру его под руку, но только для того, чтобы как следует ущипнуть незаметно для Саймона. Когда Том охает, я чувствую себя намного лучше.

— Очень надеюсь, что она не успела слишком тебе надоесть, — ворчливо произносит мой брат.

— Ничуть, что ты! Ей показалось, что ее кто-то преследует. Некий мужчина в темном костюме и… как там… ну да, с ужасным шрамом на левой щеке.

Мне страшно неловко из-за случившегося. Бледные щеки Тома розовеют. Ну да, конечно. Прославленное воображение Дойлов. Наша Джемма вполне может стать сочинительницей мистических романов.

— Извините, что успела вам наскучить, — говорю я.

— Ничего подобного. Напротив, это было самое чудесное событие сегодняшнего дня.

Мистер Миддлтон улыбается так убедительно, что я ему верю.