— Как это ужасно… И ты не мог отказаться…
— Это моя судьба. Я принял ее. Ракшана были очень добры ко мне. Меня учили, чтобы я мог войти в верхушку братства. А что ждало меня в Индии? Чем бы я там занимался? Пас коров? Умирал от голода? Жил бы в тени англичан, вынужденный улыбаться, подавая им еду или чистя их лошадей?
— Я не хотела тебя расстраивать…
— Ты меня и не расстроила, — говорит Картик. — Не думаю, что ты вообще понимаешь, какая это великая честь — быть избранным в братство. Вскоре я буду готов перейти на последний уровень подготовки.
— А потом что?
— Не знаю, — отвечает Картик с милой улыбкой. — На последней ступени приносят клятву преданности на всю жизнь. Потом ученику показывают вечные мистерии. О них никто не говорит. Но сначала необходимо исполнить задание, чтобы доказать свою ценность для братства.
— И какое задание дали тебе?
Улыбка Картика гаснет.
— Отыскать Храм.
— Значит, твоя судьба связана с моей.
— Да, — мягко соглашается он. — Похоже на то.
Он смотрит на меня так странно, что я снова очень остро осознаю, насколько компрометируют меня мой вид и вся ситуация… я же в халате, наедине с мужчиной!
— Тебе пора уходить.
— Да, пора, — соглашается Картик, вставая. — Могу я задать вопрос?
— Да, — отвечаю я.
— Ты часто разговариваешь с зеркалом? Все молодые леди так делают?
— Нет… конечно, нет! — Я заливаюсь такой яркой краской, какой никогда не видела ни на чьих щеках. — Я просто репетировала роль. Для пьесы. Я… я буду выступать с хором.
— Должно быть, это будет очень интересное представление, — говорит Картик, покачивая головой.
— Послушай, мне завтра предстоит очень долгая дорога, так что позволь пожелать тебе доброй ночи, — говорю я официальным тоном.
Мне страстно хочется, чтобы Картик поскорее исчез и я смогла бы в одиночестве пережить свое смущение. Картик перекидывает крепкие ноги через подоконник и тянется к веревке, спрятанной в густом плюще, ползущем по стене школьного здания.
— Ох… а как мне с тобой связаться, если я вдруг найду Храм?
— Ракшана позаботились об этом и нашли для меня работу в Лондоне на время рождественских каникул. Так что я буду поблизости.
С этими словами Картик окончательно исчезает за окном, скользнув по веревке вниз. Я вижу, как он сливается с ночной тьмой, и мне хочется, чтобы он вернулся. Я едва успеваю закрыть окно и запереть его на задвижку, как в дверь кто-то стучится. Это мисс Мак-Клити.
— Мне показалось, я слышала чьи-то голоса, — говорит она, окидывая спальню внимательным взглядом.
