— Ты меня шантажируешь? — спрашивает Картик.
— Называй это как хочешь. Но я больше ничего тебе не скажу, пока ты не ответишь на мои вопросы.
Я сажусь на кровать Энн. Картик садится на мою, напротив меня. Так мы и сидим некоторое время, словно пара псов, готовых броситься друг на друга при малейшей провокации.
— Спрашивай, — говорит наконец Картик.
— Спрошу, когда буду готова, — говорю я.
— Ладно, не спрашивай.
Он встает, собираясь уйти.
— Расскажи мне о братстве Ракшана, — выпаливаю я.
Картик вздыхает и начинает говорить, уставившись в потолок:
— Братство Ракшана существует ровно столько же, сколько и Орден. Оно возникло на Востоке, но со временем в него вошли и люди из других краев. Карл Великий был Ракшана, и очень многие рыцари ордена тамплиеров. Мы были стражами сфер и их границ, мы поклялись защищать Орден. Эмблема Ракшана — меч и череп.
Картик выпаливает все это залпом, как хорошо заученный урок по истории, будто желая заработать похвалу учителя.
— Полезная эмблема, — раздраженно бросаю я.
— Поучительная! — поправляет меня Картик, подняв указательный палец.
Я не обращаю внимания на его насмешку.
— Но ты-то сам как стал Ракшана?
Он пожимает плечами.
— Я всегда с ними был.
— Не всегда, это уж точно. У тебя должны ведь быть отец и мать.
— Да. Но я никогда их не знал по-настоящему. Я с ними расстался, когда мне было шесть лет.
— Ох, — потрясенно выдыхаю я. Мне и в голову не приходило, что Картик мог так рано лишиться материнской заботы. — Мне очень жаль.
Он отводит глаза, не желая встречаться со мной взглядом.
— Тут не о чем сожалеть. Я ведь должен был тренироваться для службы братству, как до меня начал тренироваться мой брат Амар. Это было большой честью для нашей семьи. Меня забрали в школу братства, и я начал изучать математику, языки, оружие, разные способы ведения боя и защиты. И крикет. — Он улыбается. — Я неплохо играю в крикет.
— А еще что?
— Меня учили, как выжить в лесу. Как идти по следу. Как правильно воровать. Учили всему, что помогает выстоять. Никто ведь не знает, в какой день придется залезть в чей-нибудь карман ради того, чтобы купить дневное пропитание, или как отвлечь преследователей в нужный момент.
Я думаю о своей матушке, перешедшей на другую сторону и обретшей покой, и о том, как глубоко я ощущаю ее потерю.
— Неужели ты не скучаешь по родным?
Когда Картик откликается, его голос звучит едва слышно.
— Поначалу я искал свою мать на каждой улице, на всех рынках, постоянно надеялся, что могу где-то ее увидеть. Но у меня хотя бы был Амар.
