Снова зазвонил телефон. Звонил он, ну, в смысле Матвей Михайлович. Сам. Я решила взять инициативу в свои руки, начав разговор первой:
– Доброе утро, в смысле вечер.
Меня оборвали на полуслове.
– Почему ты мне не звонишь?
– Не поняла.
– Мы целую неделю провели вместе, неужели не скучаешь, нет желания позвонить, поговорить? Хотя бы.
– Ну, не неделю, а три дня!
– Ну это, конечно, меняет дело!
– Да, три дня – это не повод. И надо просто немного потерпеть, и пройдет.
– Что пройдет?
– Всё.
– Нам надо увидеться. Завтра.
– Пока нам нечего обсуждать. Предлагаю подождать пару-тройку недель. Возможно, тема и…
– Завтра на самолет.
«До свидания» я сказала уже себе. Самое ужасное, что внутри меня всё время разговора сидело предательское чувство, что прав он, а не я. Я попыталась его прогнать. Оно не уходило. Сидело спокойно, не требуя признания. Просто сидело и молчало – всё. Выжигать себя каленым железом повода не давало. Но и просто забыть его не получалось. Вслед за ним пришло другое чувство – боязнь. Если он прав, а я нет, то надо следовать команде – марш на самолет и вперед домой? Маршировать и выполнять команды человека, который оказывается прав чаще, чем я? Этого ли я добивалась? Только-только поняла, что любовь не должна давить и душить, заставлять быть не тем, кто ты есть, что нужно научиться слушать себя, решать самой и нести ответственность за свои решения. А тут – марш на самолет. Марш? Неужели ничего на самом деле не изменилось? Я радуюсь, что всё решили за меня? Или наоборот – никак не могу этому обрадоваться? Кто я? Где я? Почему я опять ничего не знаю?
Ноги умнее головы. Они, если им не мешать, принесут туда, где лежат ответы. Мои ответы плескались и бились о камни набережной. Лука Демьянович как обычно сидел за столиком под мостом. Перед ним стоял кувшин с красным вином и тарелка с яблоками. Он слушал, как вода бьется о камни. Я поставила еще одно кресло и села к нему за столик. Пара минут тишины в начале разговоре у нас приравнивались к приветствию. Старик достал из кармана второй стакан.
– Опять тучи? – Лука Демьянович налил мне вина.
– Спасибо, – я взяла стакан и стала согревать вино ладошками, – да уж, Лука Демьянович, пасмурно.
– Это у тебя в голове пасмурно.
– Пасмурно, – я сделала пару глотков, – в предыдущие дни отмечались временные прояснения, но преимущественно – пасмурно.
– Уезжаешь? – он старался, чтобы его голос звучал равнодушно.
– Нет.
– Остаешься? – удивленно вскинул брови.
