На площадке зазвучала медленная музыка. Мы смотрели на танцующие пары.
– Что такое танец? – спросил старик.
– Это танец…
– Это желание поцелуя! Нет желания поцелуя – нет танца. Только такое желание двоих притягивает к паре взгляды. Только когда есть взаимное желание поцелуя – есть танец. Любой танец. Вот посмотри и скажи, кто из них танцует, а кто нет. Где танцуют, а где просто держатся друг за друга и терпят. Нежность нельзя синтезировать, как сейчас говорят. Нежность может только родиться, как желание поцелуя, как танец.
Вместо ответа я взяла камеру и стала снимать. Я поняла, что искала здесь камерой с первого дня – танец, то, что рождается, а не синтезируется. Училась замечать танец, отличать его от всего прочего. Если не сам момент его рождения, то хотя бы тот миг, когда в танце явными становятся нежность, желание поцелуя – когда уже любовь. Когда всё это здесь и сейчас. Я щелкала все танцующие пары. Общий план, средний, крупный. Наезд в фото – как настроиться на танец. С кем-то сближение начинается с приличной дистанции. Приличной не с точки зрения морали, а измеряемой в сантиметрах. А с кем-то – сразу с крупного плана.
– Время ожидания твоего кадра измеряется в мужчинах…
– Хорошо сказано, но не очень лестно звучит для уха мужчины.
– Это так, случайно вылетевшие слова.
– А ты Муза!
– Простите? – я прекратила щелкать камерой.
– Давно так пылко не говорил, и темы столь лирические-романтические не поднимал.
– Учту.
– Трудно быть Музой?
– Не знаю. По-другому не жила. А про женщин Вы тоже всё знаете?
– Всё – это ничего.
– Я про самые страшные моменты.
– Мужчина поёт в присутствии женщины, о женщине и для женщины…
– И заглянуть ей в душу ему некогда?
– Да, песня заканчивается, когда уходит женщина, а если женщина ушла – в чью душу ему заглядывать?
– Это могло бы быть смешным…
– Неужели в жизни женщины бывают страшные моменты?
– Страшных не бывает, бывают только самые страшные.
– Давно живу – не слышал…
– Есть два самых страшных момента в жизни женщины. Первый (не по очереди) – когда женщина задает вопрос: «Ты меня любишь?» Этот момент требует недюжинной смелости. Не испугаться выглядеть глупой, не испугаться услышать ответ. Именно услышать и принять, а не выслушать и поверить в «да», из которого выглядывают уши чего угодно, кроме «да». Голос не врет. Голос любящего нельзя синтезировать, он может только родиться. Родиться в сердце, не в гортани. Настоящее «да» рождается не сразу, и не громко, и часто его не говорят вообще…
