Так здесь наказывают дезертиров, и этот случай послужил уроком нам всем. Среди нас не было ни одного, кому не приходила мысль о бегстве, и не осталось ни одного, кто, при всем своем негодовании по поводу этого бессмысленного варварства, не был бы в глубине души напуган тем, что садист вроде Виссмана может беспрепятственно вытворять такое. Жаловаться некому — в легионе нет такого понятия, как жалоба. Власть полностью принадлежит тем, кто ею облечен, начиная от капрала и выше.
31 июля 1960 г.
Лефевру и Абуану прописали пелот по четыре часа ежедневно: два часа утром и два после обеда, в самое жаркое время дня. Абуан негр и вроде бы переносит это довольно стойко, хотя у него, как говорят, поздняя стадия сифилиса и его каждый день накачивают пенициллином. Лефевр же выглядит лишь наполовину живым. Глаза его ввалились и блестят, как два сапфира, погруженные в черные распухшие мешки; он совершенно пал духом и передвигается чисто автоматически. Надеюсь, он все-таки выдержит. Сейчас у него вид человека, которому не хочется жить.
3 августа 1960 г.
Сегодня утром приступили к практическому изучению прыжков с парашютом и погрузились на самолет «норд-норатлас», приспособленный для перевозки десантников. Машина довольно древняя. К бортам прикреплены откидные скамейки, а сверху вдоль салона натянута проволока для зацепки строп, и больше ничего нет. Хотя мы сами сегодня не прыгали, нам хватило того, что мы наблюдали, как это делают другие. Зрелище, надо сказать, устрашающее, и как подумаешь, что в следующий раз будешь на их месте, — пробирает нервная дрожь.
В последнее время мы вдоволь набегались по окрестным холмам — обучались тактике передвижения в гористой местности. Эти тренировки вкупе с утренним десятимильным пробегом до бель-Аббеса и обратно так развили нашу мускулатуру, что дальше, уж кажется, некуда. Паркур де комбатан здесь гораздо труднее, чем в Маскаре, и теперь мы перемахиваем через стены, перепрыгиваем через канавы и взлетаем по канатам не хуже обезьян, резвящихся на деревьях. У нас не осталось ни грамма лишнего жира.
Днем обучались прыжкам без приземления. Осуществляется это с помощью специальной платформы, установленной на высоте двадцати пяти футов над землей. Ты стоишь на платформе с прицепленной к тебе подвесной системой и по команде «Вперед!» прыгаешь вниз (упражнение не для слабонервных). Когда ты почти совсем уже шмякнулся о землю, подвесная система резко останавливает твое падение — если на то будет Божья воля, — и ты повисаешь, беспомощно болтаясь в воздухе. Затем так же внезапно система отпускает тебя, и ты шлепаешься на землю как куль картошки. Однако все должно быть так, как при настоящем приземлении с парашютом, и надо кувыркаться по земле по всем правилам, как будто упал с большой высоты. За последние недели мы накувыркались до полного отвращения, но толку от этого, похоже, мало. Виссман крайне неудовлетворен нашими достижениями. Особенно огорчил его Планше, который отказался прыгать. Виссман избил его до полусмерти, что никого не тронуло, потому что Планше нам не нравится. Он француз со смуглым лицом и на первый взгляд самый обыкновенный уголовник, однако, присмотревшись, замечаешь пару змеиных глаз с отчетливыми желтыми прожилками. Он очень вероломен, насквозь лжив и весь пропитан кислятиной. Короче, от него блевать хочется.
