Старик и сам в своё время оттрубил четверть века в седьмом кавалерийском. Всяко приходилось — но, выслужив в конце концов сержантский чин да три лишние дырки в теле, не осел на одном месте. Не лежала душа открывать постоялый двор или винокурню. А занялся он извозом. Да что с того, что все ветры, дожди и снегопады твои? Зато простор, которого так иногда жаждет душа — вот он. И дорогу сам себе выбираешь, с кем ехать, а кого просто отвезти…
Ларка слушал молча, иногда кивая или хмыкая в нужных местах. Больше всего ему нравились именно вот такие, несуетливые и знающие цену. Не себе — жизни и окружающему. Живущие вроде бы в сторонке, отчуждённо. Однако попробуй судьба или лихие люди учуди чего! Под сеном парень ещё в городе приметил ухоженный кавалерийский палаш с чуть потускневшим сержантским темляком, да малый арбалет… вообще-то, таковое гражданским строго-настрого воспрещалось. Да только вот, этот дедок с хитрым взглядом не из тех, кому оружие в лапках противопоказано. Знал, что такое порядок, старый шельма.
Тени на обочине, вроде бесцельно слоняющиеся просто так, на миг сгустились — и Ларка безотчётно похлопал по плечу возницу, тотчас легонько натянувшего вожжи и придержавшего коней.
С сопением и пыхтением из ночи возникло нечто. Потопталось словно в сомнении у дороги, не решаясь ещё выйти из надёжной темноты под деревьями. Огромное и неповоротливое, оно запросто посрамило бы виданного в книжке элефанта высотой того места, кое так и хотелось назвать загривком.
— Сзади нас перейди! — неуместно звонко прозвучал в застывшем, напоенном лунным светом воздухе голос Ларки.
Громадная тень шарахнулась беззвучно. Однако, то ли ей до зарезу нужно было перебраться через дорогу, то ли и впрямь совет молодого поручика показался хорош — но через несколько мгновений звёзды позади заслонило нечто. Чернота молча перебралась через едва не гудящий от напичканной в него магии королевский тракт и неслышно ухнула в придорожную канаву на той стороне.
Не сговариваясь, у обоих мужчин зашевелились на поясах кошели. Миг-другой — и две серебрушки, поблёскивая и тихо звеня, улетели в словно чего-то дожидающуюся тень…
И всё сгинуло в то же мгновение. Всё так же серебрился под луною путь, молча спали клёны и тополя по бокам. Равнодушно перемигивались звёзды, а посреди замерла крытая телега с двумя трепещущими сердцами на передке.
— Трогай, деда, да ходу! — Ларка только сейчас ощутил, как занемела стиснувшая рукоять меча ладонь. И лишь долгое время спустя, когда никто из них так и не осмелился оглянуться, он поинтересовался — что же оно было такое?
