Ларка молча прикинул, что особых своих умений он не показывал — если бы переделывал палицу новым способом, то вышло бы вообще чудо. Уж бронза позволяла с собою выделывать куда более изумительные вещи, нежели медь… он пожал плечами.
— У нас в горах плохих кузнецов нету, — и настойчиво высвободил оружие из едва не вцепившихся в неё ладоней мастера.
Смущённо ощущая спиной взгляды из дверей кузницы, он быстренько ретировался за унтером. И началось.
Занятия по тактике, где он понял едва ли половину вообще слов, не говоря уж о смысле. Но кое-как записал в эту тетрадь зачарованным полковыми магиками пером, которое не надо было окунать всякий раз в чернильницу.
Потом история всяких битв и сражений, анализ видов войск и вооружений — это понравилось Ларке куда больше. Настолько, что читавшая эту нотацию — прошу прощения, вашество, лекцию — пожилая майорша даже улыбнулась настырному парню, задавшему пару не совсем уж тупых вопросов.
И уже после обеда, вышло самое интересное — занятия у всяких занятных устройств с оружием. Здешние двое унтеров скривили такие рожи при виде толстяка с новенькой, блестящей на солнце шипастой булавой. Но когда Ларка скинул мешковатый, совсем не по фигуре сидящий мундир да прилежно развалил своим страшным оружием пару мишеней-манекенов, те пощупали его мышцы и признали, что возможно, и удастся воспитать из этого крепыша крутого бойца. Голова у того вроде варила, да и руки вовсе не из задницы росли — при том, что работы с оружием не чурался.
— Странный ты кадет, — вислоусый унтер поправил Ларке положение руки при отбое и кивнул — правильно, мол, продолжай. — Занимаешься в охотку, я-то вижу. Не считаешь оружие и доспехи своими злейшими врагами. Если хочешь, можем с тобой позаниматься на совесть… да по морде видно, хочешь.
Правда, затем унтера предупредили — если вздумаешь лезть со своими педрильскими штучками, руки-ноги переломают. Похохатывающий Ларка утёр пот и с самой честной физиономией заверил — ничего такого не будет. И не обращая внимания на взгляды кое-как, лишь бы для виду работающих с оружием остальных кадетов, продолжил превращать вертящийся столб с приделанными крепкими поперечинами в щепу. Занятное дело, почти как работать молотом — блок щитом, выпад.
Блок щитом, выпад… он так сосредоточился, что едва услышал окрик унтеров.
— Хорош изгаляться, орлы и орлицы! Проваливайте мыться да на ужин!
Сержант, всюду следовавший за своим отрядом словно хорошая наседка за выводком, прогавкал понемногу уже становящуюся привычной команду — и потная, отдувающаяся толпа кое-как построилась да проследовала за ним. При виде новобранцев встречные чины кривили такие рожи, словно им наступили на мозоль… но до бани девятый отряд добрался без помех и, что самое главное, без потерь.
