Как он узнал уже потом, место это почиталось едва ли не позорным — во всех остальных комнатах кровати специально расставили так, чтобы оно оставалось свободным. Но против свежего воздуха ещё вчера деревенский парень ничего не имел. Потому и не придал всей этой мути никакого значения. А зря, зря…
— Ой, какой красавчик, — манерный юнец игриво прижался к скорчившему недовольную физиономию Ларке, который что-то уже начал потихоньку соображать. Правда, мальчишечка, от которого разило дамскими парфумами и притираниями, потом долго пытался вылезти из угла — трясущиеся после хорошей плюхи ноги того откровенно не держали.
— Вы что тут, все из этих, вихлянутых? — проворчал он и обомлел. Оказалось, в девятый отряд как раз и определяли эдаких подвинутых на всякой гадости. Так что, если оглядеться и вдуматься хорошенько, становилось понятным невольное отвращение брезгливо относившегося к таким гнусностям парня. Про эти гадкие дела-забавы слыхали и в горной деревне, не совсем уж дикие…
— Так, отстаньте все, — он решительно хлопнул ладонью по колену. — Я не из таковских — а если ещё кто раз полезет, мозги свои со стенки отскребать будет сам. И вообще, валите… я седмицу в карцере да на всяких работах отбыл — объявляю отбой.
Как ни странно, больше никто за ночь потревожить его сон не рискнул. То ли эти извращенцы прониклись вескими словами кузнеца — но скорее всего, впечатлились видом юнца, которого им же и пришлось кое-как оттащить в его комнату да определить словно пьяного на кровать.
Следующий день оказался до предела насыщен новыми впечатлениями. Как оказалось, тут даже дают поспать до восхода солнца! Положительно, эта Академия бывшему кузнецу начинала нравиться всё больше и больше… после зарядки и завтрака Ларка подмышку со своим оружием навестил кузню. Ну, эдакие места для него и вовсе почти родными были. И пока сопровождавший его унтер точил лясы, отойдя подальше от грохота и чада, парень быстро сделал из своей неудобной палицы такую цацу, что и сам улыбался, на неё глядя. Тем более что втихомолку стянул из угла брусочек оставленной без присмотра бронзы и добавил его к оружию для веса.
Уже проходясь напоследок малым молоточком по рукояти да наводя на неё окончательный лоск, он обратил внимание на воцарившуюся вокруг тишину. Трое здешних мастеров стояли вокруг, да ещё и разинувшие рты унтера — и даже по какой-то надобности заскочивший в мастерские подпоручик из штаба.
— Не врал, выходит — кузнец и есть, — усмехнулся старый капрал-мастеровой и внимательнейшим образом осмотрел быстренько-но-со-вкусом переделанное оружие. Он поцокал языком, восхищённо покачивая головой, и вздохнул. — Жаль, что решил пойти по военной части — металл ты чувствуешь как мало кто.
