— Я слышала, что там развил весьма бурную деятельность музыкальный театр, — вставила свое слово Берта.
— Если вам доставляют удовольствие преувеличенные страсти цыганской музыки…
— Так что же, там нет вовсе ничего притягательного? — удивился Вертен.
— Я слышал, что математик Леопольд Гегенбауэр родом оттуда, — пожал плечами Гросс, вновь берясь за нож и вилку. — Короче говоря, дорогие друзья, натуральное болото. Моя бедная женушка Адель погибает от недостатка общества и культуры. Как только выдается случай, она старается улизнуть, чтобы навестить свою кузину в Париже или позаботиться о нашей пустой квартире в Граце. Что до меня, то мне повезло иметь одного-двух сообразительных учеников. От остальных отечеству будет больше пользы, если они пойдут служить в армию.
— Я уверена, вы сами не верите в это, доктор Гросс, — очень к месту ввернула Берта.
— А я уверен в противном, дорогая госпожа. Если уж не послужат пушечным мясом, так, может, станут толковыми доярами и конюхами. Черновцы — ужасное место. Однако же власти предержащие в конце концов решили признать мои труды, предоставив мне кафедру по криминологии, и это является единственной причиной, по которой я пребываю там. Если криминалистике когда-либо будет суждено получить статус истинной науки, то от меня потребуется превратить мое отделение в первоклассный центр исследования и обучения уровня Парижа или Скотланд-Ярда.
Некоторое время они молча продолжали есть, настенные часы за спиной у Вертена приятным тиканьем перемежали звон столовых приборов о фарфор.
Наконец Гросс поднял глаза от своей тарелки.
— Прошу вас простить мои отвратительные манеры, — извинился он. — Несу пустое о своих делах и не забочусь узнать о том, чем же увлечены вы.
— Ну, — начал Вертен, — мы тут были немного заняты.
Гросс потер руки.
— Поделитесь чем.
— Делали ремонт в квартире, покупали новую мебель.
Те хлопоты, без которых обычно не обойтись молодоженам.
Гросс покрутил кончики своих седых усов.
— Вам прекрасно известно, что я спрашиваю вас не об этих повседневных делах.
— Ах, ну расскажи же ему, — сжалилась Берта.
Вертен улыбнулся при этих словах — его жена была наделена более сочувствующим сердцем.
— Мы работаем над новым расследованием.
— Вот это другое дело, — оживился Гросс. — Я знал, как только вы опять разок попадете в криминальный мир, вас не вытащишь оттуда. С кем это связано?
— С Малером.
— С композитором? Что же он совершил кроме того, как терзать наши барабанные перепонки своей музыкой?
