Теперь Вертен вспомнил этот случай. Штраус на гастролях в Польше упал со своего помоста и вскоре после этого скончался. Эта смерть была окружена завесой таинственности, поскольку вдова не дала разрешения на произведение вскрытия. Осталось неизвестным, то ли композитор умер от травм, полученных при падении, то ли у него были увечья или заболевания до того.
— Вы ведь, конечно же, не проводите сравнение между этими двумя случаями? — возразил Вертен. — Нет указаний на то, что тогда помост был неисправен.
— А в этом случае он был неисправен? — задал вопрос Малер. — Известно, что я подвержен головокружениям. Иногда высоко в горах меня охватывает такой восторг от окружающего пейзажа, что я совершенно забываю себя.
— Вы говорите, что вы просто могли упасть с помоста. То есть, что он фактически не сломался под вами.
— В какой-то момент я дирижировал музыкой Вагнера, а в следующий растянулся на спине в оркестровой яме, таращась на белые голени Арнольда Розе, моего первого скрипача, когда он метался надо мной, а его брюки болтались вокруг лодыжек.
— Он первый подбежал к вам?
— Успокойтесь, Вертен. Этот человек надеется стать моим свояком. Попытка умертвить меня вряд ли обеспечит ему место в сердце Жюстины.
Вертен почувствовал в себе растущее раздражение на рыцарский ответ Малера по поводу последнего события.
— Существует обширная история странных смертей музыкантов, Вертен, ни одна из которых не была отнесена на счет гнусных интриг. Например, возьмите этого несчастного Жана-Батиста Люлли.[32] Думаете, мое падение с помоста было чем-то ужасным? Месье Люлли, по французской моде того времени, отбивал ритм музыки из-за кулис, пользуясь большой тростью. Однажды вечером, дирижируя таким образом, он проколол себе ногу и вскоре скончался от гангрены.
Малер захихикал себе под нос.
Вертен уже был сыт по горло.
— Он исчез. Вот в чем еще одна проблема.
Малер очнулся от своих юмористических мечтаний.
— Что исчезло?
— Помост. Мастер сцены говорит, что теперь он уже превратился в щепки, так что невозможно установить, не было ли ему нанесено повреждение.
Малер на некоторое время задумался. Затем произнес:
— Вы говорите, что это — одна проблема, подразумевая другие.
— Рабочий сцены, предположительно ответственный за падение противопожарного занавеса, больше не служит в Придворной опере.
— Я и не хотел бы, чтобы этот вредитель оставался там.
— Похоже на то, что его нет и в Австрии. По слухам, он эмигрировал в Америку.
