Внезапно Хелен низко наклонилась, похоже, опустила голову на колени. Черт, что там происходит?
Она снова выпрямилась, повернувшись к нему спиной, увлеченная разговором с другим пассажиром. Руки ее взлетали в резких, непонятно что выражающих жестах.
Гарри готов был выбежать на улицу и застать эту пару на месте преступления. Но что, если этот человек умчится в кебе, оставив Гарри на тротуаре? Да, внезапно у него появилась уверенность, что Хелен намерена уехать с неизвестным седоком. Это было бы похоже на нее: уехать после пятнадцати лет совместной жизни, даже без капора и дамской сумочки. «В таком случае иди, ступай себе прочь», — думает Гарри. Он парализован и может только наблюдать и ждать.
Но кеб все стоял на месте. Возница тер тыльную сторону ладони. Вот он наклонился, откинул крышку маленького люка, обменялся несколькими словами с пассажиром, затем опустил ее.
Через минуту дверца кеба открылась, и так резко, что Гарри вздрогнул. Хелен неловко спустилась на тротуар и, едва переставляя ноги, побрела к дому. Ее лицо непроницаемо, как у египетской мумии.
Гарри показалось, что его мозг вот-вот лопнет от напряжения. Он стремительно выбежал из комнаты.
Днем в пабе почти пусто. Пока Крокер облизывал грязный палец и листал свой блокнот, Гарри рассматривал его. Парню лет тридцать, заключил он, с бледным пористым лицом, типичным для его класса, и неприятной манерой поминутно откашливаться.
Крокер стал монотонно докладывать, заглядывая в блокнот:
— Я начал следить за домом миссис Кодрингтон на Экклестон-сквер 18 сентября 1864 года.
— Вы не могли бы говорить тише?
— Да, конечно.
Гарри оглянулся на малочисленных посетителей.
— И может, не стоит называть имена?
— Как пожелаете, сэр.
Крокер уже собирался возобновить отчет, как подошел бармен с подносом: пиво для частного сыщика и бренди для адмирала. Гарри тоже любил пиво, но предпочел подчеркнуть разницу в положении.
— Восемнадцатого числа текущего месяца, — продолжил Крокер, понизив голос, — я не заметил никого выходящего из упомянутого дома, кроме слуг и адмирала Код… прошу прощения, сэр, и супруга упомянутой особы, который вышел в двенадцать и вернулся в десять минут шестого.
Гарри словно видел свою жизнь с другого конца телескопа. Что ж, подумал он, невозможно установить слежку за своей женой, чтобы самому не оказаться под наблюдением.
— Мне известно, когда я выхожу и прихожу, — как можно спокойнее отчеканил он, — так что эти моменты можете пропустить. Кстати, Крокер, вы прячетесь за какую-нибудь повозку или что-то в этом роде?
