Беспардонные писающие израильтяне неприятно поразили Мику Гольдштейна и раздосадовали. Не чувствуя прихода утешения с током милосердного времени, он решил обсудить свои нежданные наблюдения с кем-нибудь из местных авторитетных людей, чьему опыту и мнению можно было бы довериться. Искать долго не пришлось: в холле гостиницы, где поселили группу, он наткнулся на религиозного еврея средних лет, в чёрном кафтане и с ермолкой на голове. На далёком от совершенства русском языке этот еврей предложил Мике Гольдштейну прикрепить филактерии и вознести молитву Всевышнему. Мике неловко было без видимой причины отказать вежливому, но напористому Чёрному Кафтану, и он согласился; тут и любопытство сыграло свою роль. Чёрный Кафтан споро обернул вокруг головы и левой руки Мики узкие ремешки с прикреплёнными к ним чёрными кожаными коробочками и велел повторять вслед за ним слова молитвы. Закончив, Кафтан свернул свою снасть и собрался было перейти к следующему постояльцу гостиницы, но Мика Гольдштейн решительно его остановил.
— Вы вот мне скажите, — начал Мика Гольдштейн, — как же так? Люди мочатся на улице, евреи. Я сам видел.
— Что они делают? — переспросил Кафтан.
— Мочатся, — повторил Мика. — Писают.
— Делают пи́пи? — уточнил Кафтан. — Я по-русски уже забыл.
— Ну да, — подтвердил Мика Гольдштейн — Пи́пи.
— Так им надо! — пожал плечами Кафтан. — А тебе не надо?
— Всем надо, — согласился Мика Гольдштейн. — Но не на улице, когда кругом полно людей. Для этого есть уборная.
— А если нет уборной? — спросил Кафтан.
— Тогда пусть зайдёт в кусты, — предложил решение Мика Гольдштейн, — или куда-нибудь за дерево.
— А если там не растёт дерево? — и не подумал уступать Кафтан. — Улица не лес.
— Тогда надо потерпеть, — твёрдо сказал Мика. — Мы всё же не звери, чтоб писать где попало.
— Никто не говорит «где попало»! — досадливо отмахнулся Кафтан. — Не «где попало». Сказано и приказано: «Штин ба-кир».
Мика уставился на Кафтана непонимающими глазами.
— «Делай пи́пи на стенку», — вольно перевёл Кафтан. — И это — закон.
— А кто это сказал и приказал? — дерзко поинтересовался Мика. — Тем более никто так не делает.
— Пророк Самуил сказал и приказал, — дал исчерпывающее объяснение Кафтан. — И если ты видел, что кто-то не делает пи́пи на стенку — значит, это гой.
— А у нас в Москве — культура, там гой, если только он не пьяный, вообще так не делает, — сообщил Мика. — Ни на стенку, никак.
— Не делает? — с интересом спросил Кафтан. — Никак?
