Сидение было бесцельным. Пендлтон редко совершал бесцельные поступки.
Турок открыл дверь, и он резко обернулся:
— Что на сей раз?
— Опять телефон, мистер Пендлтон.
— Луизиана?
— Нет, мистер Пендлтон, Альверато.
Он встал. Если не считать складок в углах рта, выглядел таким же собранным, как всегда.
— Еще раз скажи ему, что меня он не интересует.
— Мистер Пендлтон, он хочет знать, интересует ли вас известие о вашей дочери.
Пендлтон не повернулся, только спина его окостенела. Он встал и пошел к телефону, аккуратно обходя мебель.
— Пендлтон слушает, — сказал он в трубку. — Моя дочь у вас?
— Хочешь прийти обсудить дело?
— Разумеется, Альверато. Когда?
— В два у меня. За городом. — И Альверато бросил трубку.
Автомобиль Пендлтона подъехал к загородному дому без трех минут два. За рулем сидел Турок, Пендлтон на заднем сиденье, за темными стеклами, судорожно сжимая сухими руками набалдашник трости. Потайной механизм распахнул большие ворота, автомобиль въехал. Потом ворота опять со щелчком наглухо закрылись.
Большая машина медленно преодолела первый поворот подъездной дорожки, где ее снова остановили, на сей раз широкоплечий парень с автоматом Томпсона. Он встал посреди дороги и поднял руку. Опустив темные стекла, Пендлтон увидел, как слева из зарослей выходят еще двое, двое справа, один сзади. Все с автоматами.
Автомобиль замедлил ход, но явно недостаточно. Один автомат неожиданно выпустил очередь. Машина несколько раз дернулась и резко замерла с разнесенной в клочья передней покрышкой.
Распахнув дверцы, мужчины помахали бледному, ошеломленному Пендлтону, и тот молча, споткнувшись, выбрался из машины. Встал, окруженный автоматами Томпсона, и его бледное лицо потемнело.
— Что за наглость… — хрипло вымолвил он.
— Извините, мистер Пендлтон. Один парень занервничал.
Сказавший это мужчина проводил его до самого дома, нацелив автомат в спину. У дверей их обоих встретил Берди, который провел Пендлтона прямо к Альверато.
Узкий ковер в длинной комнате тянулся мимо пустого камина, библиотечного стола, какой-то урны из тех, что обычно стоят в саду, к массивному письменному столу. За столом сидел Альверато, наблюдая за подходившим к нему Пендлтоном. Второго кресла возле стола не было.
— Привет, Пенди. Что, покрышку проколол?
Пока Альверато смеялся, Пендлтон обрел дар речи. Сначала голос дрожал и срывался, потом зазвучал холодно, как обычно.
— Вы звонили по поводу моей дочери. Вот я здесь…
— Отлично, Пенди, отлично. Хочешь сигару?
