Он произнес это громко и с ненавистью взглянул Роджеру в глаза.
Гого покраснел. Еще никогда он не чувствовал себя таким униженным. Он ждал Матея здесь в парке с неясной надеждой, что сможет наладить с этим человеком какой-нибудь контакт, что благодаря откровению и своему таланту общаться он сумеет завоевать симпатию этого простолюдина, умышленно выбрав момент после похорон, рассчитывая на то, что тот под влиянием случившегося будет более податливым, но ошибся. Он ясно видел сейчас свой полный проигрыш.
— Вы рассматриваете наши отношения слишком серьезно.
— Я их так рассматриваю?!. — рассмеялся Матей. — О нет, это пан их такими сделал. Поверьте мне, я ждал вашего приезда с гораздо большим нетерпением, чем все остальные. Вам хочется искренности, пожалуйста, я буду искренним. Да, я ждал вас, потому что это я помнил, что мы были друзьями, хорошими в детстве и даже повзрослев. О чем говорить, я понимал, что прежние отношения невозможны. Куда мне, ничтожному слуге, тягаться с графом, мне, самоучке и простаку, стоять рядом с паном. Но в глубине души я надеялся, что будет у меня кто-то, с кем можно поговорить, поделиться своими мыслями, встретив более умного, доброго человека, кто узнает, что я порядочный и всем сердцем преданный работник. Только не думайте, что я рассчитывал получить взамен какие-нибудь блага. Боже сохрани, я не согласился бы даже остаться управляющим. У меня таких помыслов не было, да мне это и не было нужно. Я мечтал лишь о том, что в давнем приятеле найду добропорядочного советчика и светлого опекуна, ведь у меня здесь не было никого, кому я смог бы хотя бы свои стихи показать, спросить, посоветоваться. Ну, а приехал пан и со всего маха, как собаку, ногой! Унижения, насмешки… Не говорите, что не знали, какую боль это причиняло мне. Вам это было известно, а я не мог понять, что вам нужно, за что…
Матей махнул рукой и добавил:
— Вероятно, вы мстили мне, что я когда-то просто был вашим приятелем. Возможно, вы хотели отгородиться от слуги, чтобы тот не осмелился рассчитывать на уважение. Я не знаю, и это меня уже больше не интересует. Достаточно того, что вы сами разрешили эту ситуацию между нами. Мне нечего больше вам сказать. Да вы и сами все знаете.
Гого слушал его, покусывая губы, и все отчетливее понимал, что со стороны этого человека ему рассчитывать не на что.
— Действительно знаю, — сказал он с явным вызовом, — почти не сомневаюсь, что пан сейчас будет мстить мне.
