Так она желала. Но что же случилось?
Все началось с прошлого вечера, когда она напрасно искала в небе солнце Солярии, которого там не было. И эта глупость как бы вызвала прошлое, то прошлое, что должно было оставаться мертвым, и взорвала мыльный пузырь, который она создала вокруг себя.
Имя Илии Бейли, самое болезненно-радостное воспоминание, которое она так старательно прятала подальше, вдруг повторилось снова и снова.
Затем ее принудили иметь дело с человеком, ошибочно посчитавшим себя потомком Илии, и вот теперь с другим, который в самом деле его потомок. И, наконец, перед ней поставили проблемы и ответственность, подобные тем, какие мучили самого Илию в различных ситуациях.
Но должна ли она стать Илией по форме, не имея ни его таланта, ни его жестокой решимости выполнить свой долг любой ценой?
Что она сделала, чтобы заслужить это? Она чувствовала, как под покровом жалости к себе в ней тлеет ярость. Это несправедливо. Никто не имеет права наваливать на нее ответственность вопреки ее воле. Она сказала, стараясь говорить ровным тоном:
– Почему вы настаиваете, что я солярианка, когда я говорю вам обратное?
Диджи казалось, нисколько не смутил ее холодный тон.
– Миледи, я не ЗАСТАВЛЯЮ вас быть солярианкой. Я только указываю, что вы родились и прожили какое-то время на Солярии, значит, вас можно считать солярианкой. Вы знаете, что Солярия покинута?
– Да, я слышала.
– И на вас это никак не подействовало?
– Я не солярианка уже два столетия.
– Это не ответ. Даже уроженец Авроры может быть опечален смертью планеты-сестры. А как вы?
– Мне все равно, – ледяным тоном ответила Глэдис. – Почему это вас интересует?
– Сейчас объясню. Мы – я имею в виду торговцев Поселенческих Миров – заинтересованы, потому что надо делать дело и получать прибыли, чтобы заработать планету. Солярия – благоустроенный комфортабельный мир, вы, космониты, похоже, в нем не нуждаетесь, почему бы нам не заселить его?
– Потому что он не ваш.
– Что значит «не ваш», мадам? Разве Аврора имеет на него больше прав, чем Бейли-мир? Разве мы не можем предположить, что пустая планета принадлежит тому, кто хочет заселить ее?
– Так вы ее заселили?
– Нет, потому что она не пустая.
– Вы хотите сказать, что не все соляриане ушли с нее? – быстро спросила Глэдис.
Диджи широко улыбнулся.
– Вас задевает эта мысль, хотя вы и аврорианка.
Глэдис снова нахмурилась.
– Ответьте на мой вопрос.
Диджи пожал плечами.
– На Солярии было всего пять тысяч жителей перед тем, как они ее покинули – по нашим оценкам. Население уменьшалось с каждым годом. Но пусть пять тысяч – как мы можем быть уверены, что ушли все? Но не в этом дело. Даже если все соляриане ушли, планета не опустела. Там осталось двести миллионов, если не больше, роботов, бесхозных роботов, среди которых есть самые современные. Можно предположить, что соляриане взяли сколько-то роботов с собой. Трудно представить себе космонитов вообще без роботов (он с улыбкой оглядел ниши с роботами), однако они не могли взять по сорок тысяч роботов на каждого.
