Сергей Андреевич — папин приятель, подполковник — гэбист. Папаша плохих приятелей не держит.
— Нужно, чтобы у тебя поскорее была опора. У нас в институте есть один…
— Спасибо, — перебила Ольга, — ты уже Марте составил счастье, а я как-нибудь сама.
Только младшая своенравная дочь — любимица отца могла с ним так разговаривать.
— А чем плох Владимир?
— Алкаш и истерик.
— Ну уж ты загнула. Я его пьяным видел один раз…
— Ну уж это ты загнул, папа!
— Ладно, — Анатолий Николаевич тихо рассмеялся, — ищи сама. А если найдешь — не медли.
— То есть?
— Ребеночек ведь нужен тебе, а?
Звонок в дверь! Идет паршивец. Как мужик ноль, а гонору на километр. Если бы не его мозги, не стала бы с ним спать ни за что!
— Привет!
— Привет.
Очкарик, дылда, килька, — это Ольга мысленно.
— Не мог раньше: супруженция заставила Катюку укладывать.
— Не болеет дочурка? — Притворно ласково поинтересовалась, расстегивая пуговицы его джинсовой рубахи. — Волосатик ты мой.
— А ты моя куропаточка, — он быстро запустил руку под ее кофточку и застонал
….
— Ну не так сразу! — Только и успела выкрикнуть она.
— Эх! Уже! — Но физиономия его не выказала никакого огорчения.
Она, полуголая, засмеялась.
— Чего ты?
— Так у меня опасный день, а мы без страховки!
— Обойдется!
Вскоре он собрался уходить.
— Я и так сказал, что пойду, посмотрю у приятеля дискету, что-то моя не открывается в Word, а приятель у меня программист.
— Это Юрка?
— Ну да.
— Познакомь поближе.
Она хотела, чтобы он, приревновав, остался. Но он (все эти ученые страшные прагматики и рационалисты!) быстро, по-солдатски, оделся, собрался и уже в дверях, как бы между прочим, спросил:
— У твоего папаши место завлаба освободилось. Поговоришь?
Так просто попросил, будто они с Ольгой всегда считали, что ему нужно работать у папаши.
— А ты, однако, с сутенерскими наклонностями, — грубовато пошутила она.
Но, разумеется, с отцом вечером поговорила.
В старомодной пижаме, он носил такие полосатые еще с послевоенных лет, когда был почти мальчишкой, сидел он в кресле — качалке, читал газету и негромко поругивал местные власти.
— Чего? Кого? — Не сразу понял он. — Как фамилия?
Ольга объяснила.
— А тебе он кем приходится? — Он снял очки и глянул на Ирму Оттовну, которая вошла из кухни и встала, прислушиваясь к разговору.
— Хороший знакомый.-
Отец сразу сообразил все — усмехнулся.
— Ладно, подумаю. И Володя наш сначала у меня пригрелся. Уж потом пошел в другое место…
— Это он, чтобы тебе, папа, не надоедать и дома, и на службе, — ввернула Ольга.
