Она сопротивлялась желанию броситься в его объятия.
— Дж-Джефф, — прошептала она. — Что происходит?
А потом ветер исчез, и в комнате снова воцарилась тишина. Потусторонний холод отступил, а вместе с ним, как если бы ее кровь возобновила свой пульс и течение, а все чувства снова стали едины с реальным миром.
Тяжелые шаги слуги, проходящего мимо ее двери, запах выпечки в доме, воркование голубей на подоконнике — все это вернулось к ней, в мир, каким он должен быть.
Она наклонилась к Джеффу, который все еще держал ее за запястья, и прижалась щекой к его лацкану.
— Все хорошо, — успокаивала она. — Оставьте это. Пусть оно сейчас уйдет. А там будет видно.
— Боже, надеюсь, что плохого не случится.
Он тяжело вздохнул — это был почти вздох изнеможения, — и все же это было не так, как раньше. Анаис почувствовала, как последние остатки дрожи покидают его и как спокойно опускаются его руки и плечи. И когда она наконец почувствовала, что его хватка на запястье ослабла, Анаис отстранилась и взглянула на него.
— Проходите, присаживайтесь, — сказала она. — Я собираюсь налить нам обоим шерри.
Она подвела его к изящной софе перед камином, а затем подошла к приставному столику, где на серебряном подносе стояли два бокала. Вытащив пробку из графина, она наполнила их и присоединилась к нему.
— Вот, — сказала она, поставив поднос.
Джефф взглянул вверх и взял один из бокалов, его лицо было по-прежнему застывшим и бледным.
— Анаис, — тихо сказал он, — я прошу прощения.
Она не спросила, что он имел в виду, а вместо этого сняла туфли и села около него, подобрав под себя одну ногу, как часто это делала.
— Это всегда так происходит? — спросила она, поворачиваясь к нему лицом. — Вы должны… пригласить видение? Или оно просто приходит к вам?
Он поставил бокал с вином на чайный столик и запустил обе руки в мерцающую завесу бронзы волос.
— Я… открываю себя, — наконец прошептал он. — Я впускаю то, что уже пришло из аморфности. Не спрашивайте, что я имею в виду, потому что я не могу объяснить.
— Это как если бы оно находилось за прозрачной вуалью, не так ли? — предположила она. — Своего рода занавес в уме.
Он долго смотрел на нее своим обычным усталым взглядом.
— Похоже, — сказал он наконец. — Вы так считаете?
— Я как-то познакомилась с молодым человеком, — вставила она. — Семья привезла его в Тоскану, и Витторио пытался научить его, как себя вести, если приходит нечто подобное. Полагаю, самый лучший способ — это держать занавес закрытым.
