— Как твое запястье? — обеспокоенно спрашивает она, чтобы разогнать внезапно возникшее смущение.
— Не дает спать. В ладонь словно острый камень впился, суставы немеют.
Ким касается повязки, которой перетянута моя рука, перебирает мои пальцы.
— По-моему, надо съездить в травмпункт и как следует с этим разобраться. Первый снимок был неважный. Не исключено, что там перелом.
— Сегодня утром я попробовал вести машину. Было больно держать руль.
— И куда же ты собирался ехать? — спрашивает она, расстроенная.
— Даже не подумал.
Она встает, нахмурив брови.
— Давай все-таки посмотрим, что с запястьем.
Она везет меня в травмпункт на своей машине. Всю дорогу она молчит, явно размышляя о том, куда это я намеревался ехать утром. Наверное, спрашивает себя, не слишком ли большой заботой она меня окружила, не трудно ли мне с ней.
Я умираю от желания, накрыв ее ладонь своей, дать ей понять, как мне повезло, что она рядом, но не нахожу в себе сил сделать это простое движение. Я боюсь, что рука не послушается, что слова окажутся неподходящими, что какая-нибудь дурацкая оплошность исказит чистоту моих намерений. Да, похоже, я теряю уверенность в себе.
Мной занимается толстуха медсестра. Не придав особого значения моей изможденной физиономии, она с ходу, не терпящим возражений тоном советует мне получше питаться, налегать на жареное мясо и сырые овощи — потому что, шепчет она мне на ухо, у меня такой вид, словно я голодовку объявил. Врач, изучив первый снимок, заявляет, что на нем все прекрасно видно, и долго ворчит, прежде чем дать согласие на повторное исследование. Новый рентген подтверждает предыдущий диагноз: ни перелома, ни трещины; очень сильный ушиб у основания указательного пальца и второй, менее значительный, в области запястья. Он выписывает мазь, противовоспалительные средства, обезболивающее, чтобы я лучше спал, и снова оставляет меня на попечение медсестры.
Выходя из травмпункта, я вижу Навееда Ронена. Он сидит в машине, припаркованной на ближайшей стоянке. Ногой придерживая открытую дверь и заложив руки за голову, он спокойно разглядывает фонарь.
— Следит он за мной, что ли? — спрашиваю я, удивленный, что вижу его здесь.
— Не говори глупости, — одергивает меня Ким, которую эти слова явно задели. — Он позвонил мне на мобильный, чтобы узнать, как у тебя дела, и я сама предложила ему тут встретиться.
Я понимаю, что нахамил, но прощения не прошу.
— Не позволяй, чтобы скорбь тебя портила, Амин.
