В 1928 году моя политическая деятельность стала известна братьям Ульштейн. Кажется, это был Герман Ульштейн, который в беседе со мной заявил, что я должна уволиться, поскольку на демократическом предприятии коммунисты лишены возможности продвижения по службе. Мне были известны некоторые сотрудники, члены национал-социалистской партии, которые могли «продвигаться по службе». Итак, я оказалась без работы. Отец предложил мне поехать в США. Я проработала несколько лет в одном книжном магазине в Нью-Йорке. В это же время Рольф закончил учиться на архитектора. Я возвратилась домой, и в 1929 году мы поженились. Работу я найти не могла.
Незадолго до этого Юрген женился на Маргарите — молодой эльзаске, к которой мы все очень хорошо относились. Она была настоящая ученая — скромная, умная и образованная. Письмо, написанное мной Юргену и Маргарите в мае 1930 года из Берлина, говорит о том, что я совсем не представляла, какие коренные изменения наступят в моей жизни через несколько недель. Я поздравила их обоих с переводом на русский язык книги, которую они вместе написали («Фабричные рабочие в экономике Америки»). В письме я просила узнать, какие издания биографии Маркса имеются в Америке, и упоминала о том, что намереваюсь прочесть «Историю социализма» Веера.
Сделать это я уже не смогла.
Мы с Рольфом часто говорили о том, как чудесно было бы повидать мир. Плохое экономическое положение в Германии усиливало наше желание. Поэтому мы попросили хорошего друга Рольфа Вальтера, работавшего в Китае в качестве представителя одного большого немецкого концерна, разузнать что-либо для нас.
Однажды от Вальтера пришла телеграмма: как следует из газетного объявления, английской администрации городского управления требуется архитектор. Это было английское учреждение, управляющее значительной частью Шанхая. Рольф направил телеграмму с предложением своей кандидатуры. Она была одобрена с условием начать работу немедленно.
Меня воодушевляла перспектива работать в качестве немецкой коммунистки вместе с угнетенными товарищами в Китае. Я информировала Центральный Комитет нашей партии, который был поставлен в известность и о моем пребывании в США. Должно быть, товарищам показалось странным, когда я бесцеремонно и вместе с тем наивно сделала им это предложение. До сих пор я совсем ничем не выделялась. Товарищи говорили со мной о серьезной ситуации в Китае, о соблюдении строгой конспирации, об опасностях, которые угрожают там каждому коммунисту.
