— Я позвоню в полицию и в «скорую помощь», — пробормотала Долорес, оглядываясь, словно забыла, где телефон.
— Не звони никуда, — выдохнул Клейн. — Слышишь — не бери трубку! ах ты…
Приподнявшись, он через плечо Аны-Марии всадил пулю в телефон на тумбочке — выстрел был не громче поцелуя, телефон подскочил и, разбитый, повис на шнуре. Ана-Мария поняла, что ошиблась, — это не штатное полицейское оружие, а заказное изделие, со стволом-глушителем, сразу и не поймешь, не приглядевшись — ствол толстоват.
— Пожалуйста, не звони! — Марсель повисла на Лолите. — Я прошу тебя!
— Что вы топчетесь?! — огрызнулась Ана-Мария. — Живее, дайте мне бинт!
Они засуетились; одна Ана-Мария сохраняла чуть больше спокойствия. Говорили все одновременно и на разных языках:
— Бинт сюда. А если зажать кровь? вроде под мышкой?.. Прижать не к чему, кость пополам. Клейн, тебе плохо? плохо, да? милый, потерпи, пожалуйста! Стягивай, стягивай туже… ох, мама!., кто тебя стрелять учил? еще туже, мотай, мотай.
— Давайте я вызову «скорую»?
— Сказано — не надо. Ты — залезь мне в карман. Внутри, справа. Там шприц-тюбики.
Эти тюбики Ана-Мария хорошо знала — наркотик, средство от боли и шока. Вколола, как умела, все три штуки.
— Надо шину наложить. Что-нибудь твердое, не короче руки. Ищите. Марсель, открой дверь внизу. Ты знаешь как.
— Кому открыть?
— Она знает кому.
— Я сбегаю за ним?
— Сам прибежит. Вас надо в больницу, сеньор. У вас пульс еле слышен, вы можете потерять сознание.
— Невелика потеря. Кровь не течет?
— Нет…
— Лола, он умрет от шока.
— Прямо здесь?!
— Он не из полиции, ты понимаешь?
— О… нет, я с ума сойду — все в крови, а если кто войдет?!
Вошел Аник, слегка запыхавшийся:
— Добрый вечер. Извините, что не стучусь.
Он был в белесо-серых, тоньше паутины, перчатках и поигрывал пластмассовой коробочкой вроде портсигара.
— Вы кто? — Долорес обняла Марсель, чтобы за что-то держаться; Ана-Мария все еще стояла на коленях рядом с Клейном, она в смятении повернулась к вошедшему. Дверь за собою он запер.
— Покойник с того света, — обронил Аник. — Ты что лежишь?
— Устал. Ты аптечку принес?
— Само собой.
— Слава богу. А я было в обморок собрался.
— Чья работа?
— Да этой, — Клейн вяло мотнул головой, — безобидной студентки. Вон ее пушка лежит — подбери; смотри, отпечатки не смажь.
Ана-Мария украдкой потянулась к оружию Клейна, но замерла, встретив цепенящий зрачок пистолета. Реакция у гостей была отменная, почти рефлекс, позавидовать можно; диво, что коренастый боевик не чмокнул ее первым.
