- Наверное, ты? — Арсенин резко повернулся к пухлому капралу с одутловатым лицом беззвучно открывавшему рот. — Или враз говорить разучился? Может, тебе доходчивей объяснить?!
Британец что-то неразборчиво проскулил, вслихпывая и шмыгая носом на каждом слоге.
- Не нужно ничего объяснять. Он все понял, батоно капитан, — флегматично обронил Туташхиа, звонко щелкнув затвором маузера. — Из контекста понял.
- Из чего, говоришь, понял? — Арсенин повернулся к другу, раскрыв рот от удивления.
- Из контекста, — пожал плечами абрек. — Контекст, батоно капитан это…
- Я знаю, что такое контекст, — ошарашено пробормотал Всеслав. — А ты-то где таких слов нахватался, да еще и по-английски понимать научился?
- Лев объяснил. Я его жизни учу. Он меня — языкам и наукам…
Капитан, переваривая полученную информацию, некоторое время помолчал, затем встал прямо напротив третьего пленного — угрюмого сержанта в изодранном мундире, сидевшего смирно только потому, что в спину ему упирался ствол винтовки Ван Бателаана.
- Или, может быть, ты рвешься в герои? — Арсенин пристально посмотрел в глаза пленнику и уточнил. — В павшие герои?
Сержант пренебрежительно хмыкнул, пожал плечами и, не снизойдя до ответа, замер, разглядывая вьющуюся над ним птичку.
- Барт! Пристрели еще одного, — зло шевельнул желваками Арсенин. — Может, те, кто останутся в живых, научатся говорить.
- Которого из них, командир? — злорадно ощерился Ван Бателаан. — Ткни пальцем, любого прикончу. Вот только патроны-то зачем тратить, я и ножом любому английскому борову, что горло, что брюхо вспорю…
- Я сказал " пристрели», — жестко отчеканил Арсенин, — значит «пристрели». Либо ты со мной и слушаешь меня во всем, либо можешь убираться в любой другой отряд. Dixi! А насчет кого…любого, на твой выбор.
Бур, продолжая злорадно ухмыляться, степенно огладил топорщащуюся во все стороны бороду и, словно прицениваясь в лавке к приглянувшемуся товару, посмотрел на мальчишку. Тот, не сводя с врага ошалевшего от страха взгляда, заелозил по земле, пытаясь отползти подальше, но рта так и не открыл. Толстяк заскулил еще громче и перекрестил воздух перед собой, пытаясь отгородиться от бюргера крестным знамением, словно от нечистой силы.
Вдоволь налюбовавшись на экзорцизм капрала, Ван Бателаан весело фыркнул, сделал шаг вперед и вопросительно взглянул на сержанта. Англичанин сочувственно посмотрел на сослуживцев и перевел полный презрения взгляд на бура. Встретившись глазами с противником, он язвительно усмехнулся, сплюнул и задрал подбородок вверх, словно подставляя горло под удар ножом.
