Через пару мгновений увидев, как у провинившегося стали закатываться глаза, его отпустили.
Еще через какое-то время изо рта, носа, казалось ушей, хлынула пузырящаяся кровавая пена. Началась агония и сопровождающая такие события предсмертные судороги.
Народ безмолвствовал.
Казалось, было слышно, как лопаются пузыри от кровавых ошметков покрывающих пол.
Один из шестерок убежал с места экзекуции. Казалось, нервы не выдержали этого жуткого зрелища. Однако он тут же вернулся, но уже в сопровождения хозяина. Данила издали внимательно осмотрел труп.
Микроб, не боясь испачкаться в крови, по сути дела только что умерщвленной им жертвы, услужливо по команде босса перевернул покойника.
— Смерть наступила от передозировки грязного ширева, — констатировал смотрящий.
Потом дал команду убрать труп. Когда его завернули в полиэтиленовую пленку и унесли. Речь была продолжена.
— Труп, будет выброшен в районе старых помоек. Через неделю, другую его найдут, и он будет похоронен за счет гостеприимного ментовского народа.
Еще до произнесения этих простых и проникновенных слов Рысак обратил внимание на то, что во время проведения экзекуции и введения смертельной инъекции один из служителей Данилы снимал это все на маленькую видеокамеру.
Видно именно в этом заключался секрет особенной, собачьей преданности Даниле многих его шестерок. Судя по всему таких сюжетов у поклонника жесткой любительской видеосъемки было вполне достаточно, чтобы чувствовать себя уверенным и спокойным даже стоя к ним спиной. Поводок крепкий и надежный. Наиболее верные псы это те, кто повязан кровью.
ГЛАВА 17 Коронация РЫСАКА
Коронация Рысака в законники проходила без излишней помпы. Но с соблюдением всех необходимых, в таких случаях ритуалов.
Пришлось, правда, на трое суток покинуть зону. Для этого пришлось лечь в лагерную больницу. Лепила, то есть врач, был из своих же заключенных, но уже расконвоированный. Он и придумал достойный диагноз. Обследования этой тропической лихорадки, необходимо было провести за территорией зоны.
Через неделю все медицинские и вертухайские формальности были решены. Для этапирования Рысака в больницу, прибыл специальный конвой.
В одном из прибывших конвоиров с трудом, но можно было узнать крупного феэсбешного начальника Ивана Петровича (по крайней мере, именно так, его называли другие).
Гебешник очень колоритно смотрелся в погонах старшего прапорщика конвойной службы. Подобострастно выполняя поручения начальника прибывшего конвоя молоденького лейтенанта, было видно, как он с удовольствием старого служаки, пытается четко и быстро выполнить приказ вышестоящего начальника.
