Рыцарь цедил что-то из большой кружки, рядом на грубом деревянном столике стояло несколько кувшинов и пара кубков. При этом он сверлил взглядом огонь в камине и тихонько постукивал по подлокотнику кресла, словно в нетерпении. Очнулся от своего оцепенения он лишь тогда, когда я подошла до неприличия близко.
- А, это вы, мой друг. Вы опоздали на ужин. Я, знаете ли, не привык ждать больше двух часов, когда гость присоединиться к трапезе.
Это, надо думать, камень в мой огород.
- Простите, но дорога несколько утомила меня, - я смиренно опустила глаза.
- Присаживайтесь, - промолвил сэр Галахэд, все так же не отрываясь от пламени.
От приглашения отказываться я не стала. Кресло оказалось мягким и уютным, чему мое многострадальное седалище сильно порадовалось. Стоило только поудобнее устроиться, как мне протянули наполненный кубок. Судя по запаху, вино.
Я пригубила напиток и недовольно скривилась - невероятная кислятина! Ох уж эти средневековые нравы, я бы лучше воды выпила. Но обижать радушного хозяина не рискнула и сделала вид, что абсолютно всем довольна. Тем более, он пока не расспрашивал подробности моей истории с потерей памяти, и чем позже он это сделает, тем лучше. До того момента я постараюсь сочинить более-менее достоверную версию событий.
Одним словом, я молчала. Рыцарь тоже не спешил начать разговор. Прошло некоторое время, прежде чем он поинтересовался:
- Дорогой Самари, не желаете ли послушать местного менестреля? На редкость способный парень и сегодня как раз приглашен в мой дом.
Я радостно закивала. Люблю музыку, а тут такая возможность! Не каждый день можно послушать средневековое творчество... Рыцарь хлопнул в ладоши, и тотчас словно из ниоткуда возник высокий тощий субъект с каким-то инструментом в руках. Лютня[4]? Вроде бы похожа... хотя я не отличу ее от мандолины[5], но какая разница! Главное, что играет.
Менестрель опустился на пол неподалеку от нас и начал щипать свой загадочный инструмент. Не играть, не музицировать, а именно щипать за струны! Тот тоскливо завыл и затренькал, жалуясь на такую нелегкую долю. Да так жалобно, что я чуть не прослезилась. Однако когда запел сам "музыкант" все жалобные позывы как рукой сняло. От воплей менестреля хотелось зажать уши и бежать куда глаза глядят. Судя по перекосившемуся лицу сидевшего напротив Галахэда, подобные мысли посетили и его. Однако мы мужественно цедили ужасное вино и слушали. Минут пять.
Первым не выдержал рыцарь. Вскочил, так, что кресло, на котором он восседал, опрокинулось, и запустил в бездарного музыканта кружкой. Надо отдать менестрелю должное - даже пребывая в музыкально нирване он смог ловко увернуться от опасного снаряда и растворился в вечерних тенях, оставив нам на растерзание лишь свой инструмент.
