Я услышала шаги возле маминой спальни.
– Черт, отчим проснулся… Проходи в мою комнату.
Обстоятельства действия были элементарны и для Ватсона, и для меня: я затолкала Макса практически пинками, закрыла за ним дверь и выдала себя хлопком.
Если придумывают бесшумные стиральные машины, неужели так сложно создать бесшумные замки?
– Мама еще не приехала? – Эмиль отличался странной чертой не здороваться, не улыбаться, не прощаться. Ему казались слова вроде «привет» и «пока», а особенно «доброе утро» бессмысленной тратой времени.
– Нет, она только к вечеру!
– Ты прикинь, Фима проблевался прямо на ковер возле кровати! – стоило ему это сказать, как виновник сей вонючки вылетел из спальни и побежал принюхиваться к дверной щели, учуяв, что я скрываю не вора, но как минимум гостя.
– У тебя кто-то есть?
– Подружка школьная заехала.
– Ну, тогда ладно!
Я открыла дверь, чтобы Фима своими когтями не разодрал ее в клочья, и знакомство моих любимых мужчин состоялось.
– Кофе хочешь? – спросил меня Эмиль.
– Я не пью кофе. Концептуально и категорически!
– Ладно, тогда убери блевотину. Интересно, от чего он?
– А ты его сегодня кормил?
– Сегодня нет.
– Сейчас почти три. Собака привыкла есть в семь утра. Тебя же мама предупредила и даже на холодильнике написала.
– Могла бы и сама покормить.
– Я? Я вообще не жилец в этой квартире – меня попросила мама с чемоданами на выход.
– Снова в Лондон?
Эмилю тоже стоило бы поработать с Нонной и тем гондоном – нашли бы много общего.
Хотя, судя по манерам и ролевым моделям, они бы образовали новую прослойку общества, осадок общества, я бы даже осмелилась выразиться.
Я забежала в комнату – Макс и Фима подружились, я наклонилась ко второму и шепотом пообещала, что, как только уберу его голодную блевотину, тут же принесу ему еды. Поцеловала его и обняла, тот начал давать мне лапы – думая, что, может, хоть за такие выкрутасы он получит крошку еды. Мне было безумно жаль Фиму, хотелось забрать его из этого ужасного дома. Но куда???
Кто бы меня забрал??!
Пришлось отыскать таз, налить туда воды, марганцовки и на коленях оттирать блевотину. Фима решил быть интеллигентным – и сделал это прямо у изголовья, так чтобы от ковра аромат тут же доносился до Эмиля. Я бы на его месте поступила бы также.
Пока я терла, в комнату зашел Эмиль и откровенно уставился на меня:
– Кстати, а почему ты за эти два дня не появилась дома? Ты что, боишься со мной вдвоем ночевать в отсутствии матери?
– А что, есть чего бояться? Кстати, смотреть сзади на женщин, стоящих на коленях, негуманно.
