Макс говорил о Камчатских ключах и Татищево так, как будто я знала, о чем идет речь. А еще у него сильно отросли волосы – ему пора стричься.
Я сидела, забравшись с ногами на пассажирское сиденье. Мы давно уже приехали, но забыли выйти из машины.
– Теперь ты понимаешь, почему я тебе сказал, что редкая девушка радуется встрече со мной. Хотя зря я тебе все это рассказал. – Но ты же ее не насиловал? – Зато смотрел и ничего не сделал. Ты сейчас можешь начать говорить: «Ну а с другой стороны, что ты мог сделать?» – а мог многое, просто не стал. Эти два дятла еще знаешь, что сделали: портфель – не портфель, а сумку такую через плечо сперли. Думали, что там деньги. Проездной себе забрали – одним словом, караул, тебе повезло, что ты в те времена под стол ходила пешкодралом. Там тетрадки были, дневник – я и запомнил имя и фамилию. Столько лет я пережевывал всю эту историю.
– А как ты потом ее нашел?
– Приятель принес на работу диск с базой данных МГТС, ну и сидели, делать было нечего – мы тогда первый проект по градостроительству и преображению облика Москвы делали, и бывали у нас свободные минутки, пока ждешь подписания очередного разрешения. Ну вводили всех кого не лень, ввел ее имя и фамилию, узнал, где живет.
– И что? Просто приехал и познакомился? Позвонил в дверь и сказал «Привет»?
– Да нет, устроил розыгрыш тот еще. Попросил всех друзей звонить в течение недели и спрашивать меня. Она, ну или тот, кто подходил, все время говорил, что тут такой не живет. Потом курьером отправили документы. И был повод позвонить со стенаниями «Простите великодушно, секретарша случайно перепутала номер, а документы к утру нужны», ну и все как по маслу.
– А если бы ты приехал и тебя на пороге встретила бы ее мама с этими документами, а не она?
– Я же тебе говорил, что мне фартит по жизни. Потому что я знаю, чего хотеть.
Меня не покидало ощущение, что я вламываюсь в чужую жизнь, наставила везде «жучков» и камер наблюдения, и мне это ничего не дало. Так я и блуждаю по собственным заблуждениям.
Залил дождь. Тучи собрались с силами к полуночи и выжимали себя как губки.
– Конец жаре!
Мы не включали «дворники».
Потом разом вылетели из машины, проверять, закрыты ли окна, бегали по разным этажам.
– Слушай, а раз мы дома, может, откроем все окна, чтобы продуло, ну зальет и зальет, я вытру! Главное ведь, чтобы не коротнуло!
Коротнуть тут могло только меня. От незнания, как противостоять этой влюбленности и стоит ли это делать.
