Все мало-мальски адекватные персонажи поступают в институты или отмазываются. Уже прошло то время, когда люди шли служить, потому что так положено – ибо отец служил, дед воевал, даже бабушка участвовала в сражениях, ну как после такой истории не пойти служить.
Макс так и сделал. Потом поступил в МГИМО на МО. [8] Доучился там до конца или нет, не знаю. Макса страшно спрашивать – любой заданный ему вопрос боязлив с моей стороны. Я боюсь!
На улице собирались тучи. В могучие кучки. Творили дождь. Точнее планировали выпустить его к середине ночи, если никаких накладок не произойдет.
– Поехали узнаем, все ли закрыто дома, у меня рабочие вечно оставляют окна открытыми, воров-то я не боюсь – там и охрана, и пока уносить нечего, а вот если дождь зальет…
– Все лучше, чем номера гостиницы.
– Вчера тебе тут нравилось.
– Это было вчера, – я уже стояла в дверях.
Мы забыли зубную щетку и зарядку для телефона, а еще одну их тех ночей, которые приятно вспомнить в этом номере. Ведь если мыслить логически, то для того чтобы вспомнить какое-то событие, о нем необходимо забыть – хотя бы на некоторое время. Значит, эту ночь я уже не вспомню!
У Макса в машине играл последний диск Паффа Дэдди – до сих пор не могу привыкнуть называть его Пи Дидди. Пошло как-то звучит.
– Как вы познакомились с Никой? – спросила я, когда мы уже свернули в его поселок.
Макс замялся. Подумал какое-то время, стоит ли отвечать на этот мой вопрос, потом выключил музыку и произнес:
– Я ее изнасиловал. Даже не зная ее имени.
– И потом прожил с ней семь лет?
Меня чуть не стошнило, стало дурно и душно. Закружилась голова.
– Вот видишь, ты сразу наделала выводов. Уже осуждаешь, собираешься бежать и писать предъяву, а она меня любила. Да все очень по-дурацки вышло. Рассказывать?
Я на секунду задумалась, как быстро мы успеваем осудить людей и как редко выслушиваем до конца, прежде чем вынести вердикт «виновен» или «любим».
Кивнула головой.
– Когда я в семнадцать лет поступил в Военный университет – первое время жил в Хамовнической казарме, что на Парке культуры – знаешь наверняка такое желтое здание, воинская часть на Комсомольском проспекте. С нами еще жили курсанты училища – дирижеры фиговы. Как-то дали нам увольнительную, мы выпили штучки по три коктейлей мерзких, вроде джин-тоника – они только появились… В общем пошли мы слоняться, ветрило, холодрыга, мы давай дальше квасить – я, старший по роте, Серега Филимонов и командир взвода, непонятно как затесавшийся в наших кругах старшина, Олег, фамилию не помню, Митяев… Или не Митяев??? Около метро есть школа с достаточно большой территорией, и в те времена туда можно было без особого труда попасть, никакой охраны тогда и в помине не было, что ни место, то трансформаторная будка, хозздания, площадка, закоулки – одним словом хоть оборись, хоть обосрись. Мы там стояли и выпивали. Подошла девчонка лет тринадцати, симпатичная, но совсем еще девчонка, может, у нее и месячных-то не было. Кого-то ждала. Тут один Олег Митяев, который старшина, и был старше нас лет на пять, раз и ее схватил, в шутку, рот заткнул рукой. Мы со вторым пареньком стояли в ступоре безумном, а Митяев раз и начни ее трахать. Ну и потом нас заставил. Не хотелось ему одному нести вину – у меня не получилось, я физически не мог. В ту ночь меня страсть как избили… Ваще сипец был. В общем, спустя все доносы и обсуждения, нас с Серегой Филимоновым исключили – разбираться детально никто не стал. Он попал в Камчатские ключи, [9] я – в Татищево.
