– А теперь мы нацепляем улыбки и забываем все, что обсуждали.
Машина подъехала к дому, и мы пошли в сторону подъезда. Светила ярко-желтая полная луна, даже рыжая. Похожая на тыкву. Может, можно отметить Хэллоуин в начале июня?
Я вытерла потекшую тушь и намазала губы блеском. Теперь я не просто зареванная пьяная дура, я накрашенная зареванная пьяная дура. Разницу чувствуете?
– Почему нам всегда приходится врать? – поинтересовалась я у Сашки.
– Во-первых, не врать, а просто недоговаривать, а во-вторых, welcome home!
– Не знаю, как ты, а я буду стараться говорить людям правду!
– Посмотрим, насколько тебя хватит.
Мы вошли в небольшую квартиру, без мебели. Только что отремонтированную. Достаточно безвкусно. Ремонт был сделан без женской руки и к уюту не располагал.
– А вы верите в жизнь после смерти? – сказала я вместо приветствия Ярославу.
– Нет, я не буду с ней разговаривать, если она будет выкать у меня дома. – Он улыбался.
– Я Маша.
– Я бы удивился, если бы ты сказала: «Привет, я Глаша».
– Так ты веришь?
– Я не верю, я знаю.
Мне бы тоже хотелось верить, что есть то самое Небо № 7. Не обязательно рай с золотыми вратами и апостолами, достаточно родных лиц и походить по облакам, а не осколкам чужих судеб.
– А Сашка не верит. – Я посмотрела на Друга из Бронкса как на оппозиционера мнения.
– Я не говорил, что я не допускаю возможности существования чего-то иного, но, пока мне оттуда никто рукой не помашет, доказывать другим существование высшего разума не буду.
– Именно поэтому у тебя в графе религия написано «православие»? – решила я выстебать чье-то мнение.
Ну хочу я поверить в жизнь после смерти. Ну приведите мне уже все возможные доводы! Неужели не ясно?
– Маш, перестань, – у тебя в разделе вероисповедание вообще стоит светский гуманизм.
– Я не знаю, что это, но, согласись, подобные слова мне идут.
– Ребят, перестаньте ругаться по мелочам! – сказал Ярослав, доставая из шкафа бутылку красного вина.
– Мне показалось или он только что назвал Бога мелочью? – Сашка пытался перевести беседу в мирное русло. Это уже по моему рецепту дипломатии: посмейся над тем, что не можешь принять.
Если честно, я за три недели так и не запомнила свой номер, и поэтому до сих пор нервничала и переживала, не ошиблась ли я в паре цифр, написанных на сторублевой купюре. Посмотрел ли Макс на номер? Не оставил ли мой номер на чай в виде чаевых?
Одна моя знакомая, кстати, писательница и певица, говорит, что если сильно о ком-то думать, то он обязательно позвонит?!! Мне кажется эта версия ошибочной. Однако нет исключения из правил.
