Много лет назад они поехали после института в центр и засели в «Кофе-хаусе» на Мясницкой, где сейчас только потрескавшийся кафель да обшарпанные стены и куда теперь захаживают лишь местные бедняки, раньше раздававшие флаеры «Две чашки по цене одной» на улице. Так они и пьют те самые чашки разбавленного капучино.
Сашка заходил в подобные места тогда (хотя тогда для студента это вовсе не было постыдным), когда они попадались ему на пути – как в тот раз. Они сели в углу – так, чтобы ничто, кроме сентябрьского вечера, не смогло им помешать. Женька приобрела, войдя в кофейню, сумрачно-серьезный вид.
– Что ты будешь? – спросил Сашка, не переводя взгляда с меню на нее.
– Ничего. – Она испуганно отбарабанила почти заученный ответ.
Видимо, у нее просто не было денег.
– Может, сок? – настаивал Друг из Бронкса.
– Нет. – Она обиженно мотала головой.
Он все равно сделал заказ, с тех пор персиковый сок стал ее любимым.
Женя, казалось, была целиком и полностью в него влюблена, а он поначалу испытывал лишь чувство жалости и стыда, не мог он перебороть это гнетущее чувство и вывести ее в люди. Это потрепанное и молчаливое блеклое создание.
Но Женька уже целиком и полностью зависела от него, и Сашка, понимая это, принимал пол-литра чувства вины. Внутрижизненно.
Спустя пару месяцев общения он привез ей целый пакет одежды, чтобы не краснеть. Любая девушка страшно обиделась бы, развернулась и ушла, а Женя покорно приняла. Повесила в шкаф, но бирки срезала, только когда появился повод все это надеть и выйти в люди.
Никогда не понимала я этого выражения – «выйти в люди», а до этого я что «животное» и в хлеву обитаю, что ли?
Женька аккуратно сложила срезанные бирки в ящик комода и строго-настрого запретила кому-либо все это выбрасывать. Дочь дальнобойщика и буфетчицы в «Олимпийском» сегодня обретет новую славу – славу девушки богатого парня. «Все люди как люди – а я королева», – подумала она тогда. И это чувство стало главным мотиватором ее жизни – один пакет, и глаза наливаются кровью. Чьей?
Странный английский снобизм – судить раньше времени. Если дочь дальнобойщика – то обязательно разводит на деньги, а если дитя искусства – то непременно шлюха?
Жизнь покажет, нарисует и поставит вместо прочерков нужные имена.
Как бы мне хотелось телепортировать Сашке в прошлое одно короткое sms: «Не корми волков с рук».
Пока я поедала вкусности из магазина «Fortnum amp;Mason», параллельно молясь на «Дживса и Вустера», Сашка работал над своей жизнью, не покладая рук. Ему было уже восемнадцать, он часто бывал в те времена в модных клубах, вроде «Суфле», «Diamond Hall» (хотя я бы переименовала в Прихожую фальшивых стразов, а не бриллиантов), «Apriori» и «Министерство». А ну все быстро вспомнили и ударились в ностальгию.
