— Так. Это что?
Под брезентом обнаружилась клетка из тонких проволочных прутьев, и сразу что-то живое завозилось там, в темноте.
— Изволите видеть, ваше степенство. Куры, — доложил Щетинин. — Пятнадцать несушек и при них, извиняюсь, кочет. Не для продажи это, для себя. Дача у меня в Мытищах, в восемьсот тридцать пятом году. Будете в тех краях, непременно милости прошу на чаек…
— Прививки сделаны? — сухо оборвал его Квинт.
— Точно так!
— А справка?
— Имеется и справка. Приложена к накладной.
— Предъявите.
— Так ведь, ваше степенство! Куры-то местные, узловые! Чего в них может быть? — Щетинину ужасно не хотелось идти рыться в бумагах в поисках этой никчемной справки. Сроду на досмотрах ничего такого не требовали…
Однако Реджинальд Квинт смерил его ледяным взглядом и произнес только:
— Выкручиваетесь?
Родион испугался. В тихом вопросе таможенника он уловил вовсе не вопросительные интонации. Было там обещание разобрать по винтику несчастного «Старца Елизария» в случае малейшего сопротивления проведению досмотра.
— Ни боже мой! — простонал Родион. — Предоставлю сию минуту. Сей миг!
Он опрометью бросился вон из грузового отсека. Таможенник следил за ним с сонным видом. Однако, едва шаги капитана затихли на лестнице, Реджинальд Квинт ожил. Он поспешно вернулся к ящику с бутылками и, с трудом оторвав его от пола, потащил к люку авторазгрузчика. Ящик цеплялся в узком проходе за каждый угол, Квинт тихо, но безобразно ругался. Наконец, он достиг цели, поместил ящик в кабину лифта и нажал кнопку. Кабина вместе с грузом бесшумно канула вниз.
Вернувшийся вскоре капитан застал таможенного чиновника все в том же полусонном состоянии у клетки с курами.
— Вот. Извольте удостовериться!
В правой руке Щетинин держал справку, а левую робко прятал за спиной.
— Давайте! — сурово произнес Квинт.
Родион протянул было ему справку, но таможенник так скривился, что капитан сразу все понял и подал то, что было в левой руке.
— Безделица, — смущенно пробормотал он ненужные уже, но, видимо, заранее приготовленные слова. — Сувенир. Не побрезгуйте принять…
Квинт повертел в руках отливающий металлом цилиндрик, и глаза его, дотоле сонные, вдруг полезли из орбит. Приблизив цилиндрик к самому носу Щетинина, он свистящим шепотом спросил:
— Это что?!
Родион обмер.
"Не угодил! " — пронеслось в голове.
— Так ведь, ваше степенство… Как же… — начал он, плохо уже соображая. — Господь с вами… да я…
— Что это, я спрашиваю?! — заорал таможенник.
