Желябов. Фроленко?
Фроленко. Что ж, хорошо.
Желябов. Михайлов?
Михайлов. Да.
Желябов. Гольденберг?
Гольденберг. Разумеется, я…
Желябов. Что ж, клятва?
Гольденберг. Да, разумеется, клятва… кровью!
Первый офицер (пританцовывая). Однако же холодно, черт возьми.
Второй офицер. Хотя бы разрешили погреться… Скоро ли…
Третий офицер (подходя). А, гренадеры-мученики, с полуночи?
Первый офицер. Не то что вы, бары, лейб-гусары, с теплых постелей!
Второй офицер. Да не из своих, поди, а? Хоть бы погреться…
Третий офицер. А вот я сейчас проясню. (Убегает.)
Входят еще два господина – Левый и Правый, присоединяются к Западнику и Славянофилу.
Левый. Над царствованием его висел злой рок… девять покушений… но он висел и над нами. В то самое время, когда душа его рвалась закончить великие начинания…
Западник. Полагаете, сын не завершит их?
Славянофил. Каковы помощники будут. Помощники и сгубили мягкого, тонкого духом.
Правый. Болтовня! Болтовня, господа, не болтать сейчас следует, а каленым железом, дыбою лечить Россию, заболтались!
Сановник. Истину говорите, при Николае Павловиче все было тихо.
Славянофил. Изменения необходимы, но свои, свои, господа, доколе же на Англию да на Францию кивать будем? В такой день, как сегодня…
Западник (перебивая, горячо). В такой день, как сегодня, помяните мое слово весь этот ужас, этот кошмар России… теперь наконец, на мир посмотрят, одумаются, это больше никогда не повторится, до предела дошли!
Третий офицер (возвращаясь). Господа, господа, так нельзя больше! Нам спешиться разрешили, тут «буфет» в подворотне…
Первый офицер. Давайте по очереди, господа, один туда, а двое здесь останутся.
Второй офицер. И то дело, ну бегите, вы мученик!
Первый офицербежит в подворотню. Из парадного выходит хорошенькая Горничная.
Второй офицер. Мадемуазель, Вы здесь живете?
Горничная. Мы здесь стоим.
Второй офицер. Позвольте постоять рядом?
Горничная. Рядом? Извольте, места много.
Западник. Предела России? Предела России нет…
Л е вый. Проклятие незавершенного тяготело над ним…
Горничная. Меня зовут… нет, зачем же вам знать мое имя?
Торговка (из подворотни). А вот горячие с пылу жару, а вот пирожки горячие, а вот горячие!..
Крестьянин. Тетка, а если я к тебе, к примеру, в долю бы вошел?
Торговка (оглядывал его, иронически). Ты, в долю? Господи, посмотрите вы на него!
Второй офицер. Все-таки скажите… Мария? Горничная. Ан, нет!
И тут в глубине сцены вспыхивает негромкий дивертисмент – т р и ш а н с о н е т к и, канканируя, исполняют бравурную п
