— Не знаю, как сказать тебе, Джерри.
Он не донес ложку до рта и подозрительно взглянул на нее.
— Ты ведь сказала, что ничего не случилось.
Мэг покачала головой.
— Здесь, в городе, и в самом деле ничего не случилось.
Джерри пожал плечами.
— И поэтому я могу жить спокойно. — Ложка нетерпеливо завершила свой путь.
Глаза Мэг беспокойно блуждали по комнате, пока не остановились на чучеле огромной рыбы. Эта штуковина столько лет стоит на полке, что, наверное, закаменела. Умер не чужой человек, а отец Джерри. Мэг не знала, что хуже — сам факт смерти или то, что сын никогда уже не увидит своего отца.
— Я знаю, что ты никогда не видел отца, — набравшись решимости, выпалила она. — На прошлой неделе он погиб.
Джерри перестал жевать, перевел дыхание. С трудом сглотнул и посмотрел на нее.
— Он попал под машину, — уточнила Мэг.
Никакой реакции.
— Это была не его вина. Он переходил улицу на зеленый свет.
Джерри невозмутимо зачерпнул ложечкой мороженое. Глаза его были устремлены на вазочку с десертом.
— Все правильно, — бесстрастным голосом произнес мальчик, — ведь у меня нет близких за пределами нашего города.
В горле у Мэг встал комок. Ее захлестнула волна разноречивых чувств: страх, гнев, боль. Мэг ожидала от Джерри чего угодно, только не равнодушия. Пусть слезы. Пусть обида. Но хоть что-нибудь! Хоть какое-то человеческое чувство.
Она заговорила не сразу. Мэг стоило огромных усилий справиться с дрожью в голосе:
— Я знаю, ты думаешь, что он про нас совершенно забыл. Но мне кажется, что это не так.
Джерри добросовестно счищал мороженое с краев вазочки.
— Недавно я получила от него письмо. Он хотел приехать повидаться с нами…
Но ее слова, казалось, не находили никакого отклика в сердце сына. Он не поднимал глаз. Джерри или не хотел выдавать своих чувств, или, что еще хуже, никаких чувств не испытывал.
— Я ответила на письмо. Написала ему, что он может приехать. Послала ему твою прошлогоднюю школьную фотографию. Но, видимо, ему не удалось вырваться. Наверное, работа задержала.
Это, конечно, было глупое объяснение. Такое же невесомое, как взбитые сливки, которые усердно поглощал Джерри. Мэг надеялась, что Джерри не станет искать в ее объяснении слабые места. И напрасно.
— Что, за шесть месяцев не смог найти ни одного свободного дня? — взорвался Джерри. — Никто не работает без выходных. Это нарушение прав человека!
— А кто сказал, что за шесть месяцев?
В его глазах блеснул металл.
— Если бы ты получила письмо недавно, то отправила бы ему новую фотографию, — объяснил он и вернулся к десерту.
