Никакого билета у Мишеля не было, и он предъявил свой полицейский жетон.
— Имею предписание задержать особо опасного преступника, — твердо произнес он. — Мужчину лет пятидесяти, с усами, моноклем, в дорожном сюртуке зеленого цвета... Есть такой?
— Такой не садился, — ответил кондуктор.
— Уверен?! — грозно переспросил Мишель.
— Не извольте сомневаться. Вагон полупустой, едет только несколько дам-с и один молодой мужчина. С усами никого не было.
— А дальше? — спросил Мишель.
— Дальше не скажу-с... Дальше другие кондуктора.
Мишель метнулся к следующему вагону.
И к следующему...
Дежурный, лениво прохаживающийся по перрону, уже отгонял провожающих от вагонов.
— Господа, отойдите, пожалуйста, от края. Господа!.. Поезд отправляется.
Где же он, черт его побери!.. Лет пятидесяти, с усами, моноклем, в зеленом дорожном сюртуке?..
— Да, кажется, был такой, — не очень уверенно сказал кондуктор третьего вагона. — Полчаса назад сел. С дамой-с. Очень обстоятельный господин.
— В каком он купе?
— Во втором-с...
Раздумывать было некогда, и Мишель прыгнул на площадку.
Может, это и не Поставщик Двора вовсе, может, он не сел в поезд, или Дарья Семеновна его обманула. Но других все равно нет!
Кондуктор ухватил его за рукав.
— Куда?!
— Я с вами поеду! — сказал Мишель.
— Нельзя-с! — запротестовал кондуктор. — Без билета никак нельзя-с! Не могу-с!
— Я из полиции! — напомнил Мишель, сунув ему под самый нос свой жетон, который теперь мало кого впечатлял. — В вагоне опасный преступник! Если вы не пустите меня, вы станете сообщником.
— Все равно, — упорствовал кондуктор. — Без разрешения начальства нельзя-с.
— Будет, будет тебе разрешение! После! — заверил Мишель, высвобождая руку и устремляясь в вагон.
Громко звякнул станционный колокол. Раз и еще раз.
Кондуктор, торопясь, поднял нижнюю ступеньку и встал истуканом на верхней площадке, держась за поручни.
Провожающие замахали руками и платочками.
Паровоз выпустил тугую, черную струю дыма, еще одну, проскальзывая на рельсах, прокрутил на месте огромные ведущие колеса, зацепился, дернул громыхнувшие сцепками вагоны и, отдуваясь и набирая ход, тронулся вперед.
Все, поехали!
И что-то теперь будет?..
