— Если бы ты выделил мне пару полотенец, чтобы вытереться, то я бы, пожалуй, с часок отдохнула на диване, а как только закончится дождь, я оставлю тебя в покое.
Он сузил глаза:
— Тебе стоит сначала принять горячий душ. Я поищу для тебя сухую одежду, а потом мы поговорим.
— Душ? Ах, да. Я готова целовать тебе ноги в обмен на горячий душ.
Набойки ботинок парня прогрохотали через всю комнату по направлению к кровати. Дверцы не замеченного ею прежде встроенного шкафа чуть было не остались у него в руках, когда он распахнул их.
— Не надо ничего целовать, — еле слышно пробурчал он.
Дверцы захлопнулись.
Вернувшись, он сунул ей в руки стопку ветхих пахнущих плесенью полотенец.
— Держи.
Н-ну ладно.
— Спасибо.
— Я включу воду. Она должна некоторое время прогреться, — он стянул промокшее пальто, под которым оказалась чёрная футболка, обтягивающая впечатляющие грудные мышцы, и швырнул его на стойку. Открыл ещё одну дверь в глубине комнаты и исчез за нею, с силой захлопнув её за своей спиной.
— Я смотрю, у тебя неплохой парень, девочка, — сказала она Герцогине. Бросила полотенца и рюкзак на диван, сняла своё вымокшее пальто и положила рядом с его. Издалека донёсся шум воды и приглушённая ругань.
Марни закусила губу, пытаясь удержаться от улыбки:
— Какой парень! Принимает душ первым в ледяной воде. Эй, — она почесала Герцогиню за ушами. — Может быть, твой принц вовсе и не лягушка. Как знать?
Сняв ботинки, она внимательно посмотрела на свои грязные промокшие носки и, стащив их, положила у дверей ванной комнаты, чтобы выстирать после душа. Босая и дрожащая от холода, она подошла к каменному очагу.
Дрова? «Есть».
Пауки? «Фуууу. Есть».
Газета? «Есть».
Спички? «Есть».
Открытая заслонка? «Есть».
Когда пылающий в камине огонь начал согревать воздух в комнате, Марни подумала о еде. Куче еды... И, обойдя барную стойку, потянулась над собакой, которая лежала, уткнувшись носом в щель под дверью, ведущей, по предположению Марни, в кладовую.
— Вам придётся посторониться, ваше величество. Я не могу открыть… благодарю, — она распахнула узкие дверцы. — Бинго!
Кладовая была шириной полтора метра и глубиной около двадцати сантиметров. Полки от пола до потолка были заставлены консервными банками — около сотни банок куриной лапши и где-то двести банок чили.
— Готова поспорить, что он любит куриную лапшу и чили, а? — иронично спросила Марни.
Шум воды в душе прекратился.
Босые ноги Марни замерли на пыльном сосновом полу.
