Мужик идет по улице, смотрит — на балконе сидит блондинка.
Он говорит: «Привет!»
Она отвечает: «Привет».
— Я поднимусь?
— Давай!
Он поднимается, и на лестничной площадке его трахают в задницу два амбала. На другой день он идет по той же самой улице и видит ту же самую блондинку на том же самом балконе.
— Привет.
— Привет.
— Я поднимусь?
— Давай!
И на той же самой лестничной площадке те же два амбала трахают его в ту же самую задницу.
На следующий день, на том же самом месте.
— Привет.
— Привет.
— Я поднимусь?
— Давай!
— А те двое там?
— Сегодня нет.
— Тогда до завтра.
Как-то вечером, возвращаясь слегка навеселе в уже родной «Гранд Палас», я заметил дохловатого, явно не местного парня европейско-семитского типа, который тусовался около небольшой лавки, торгующей однодневными экскурсиями на яхтах к коралловым островам. Здесь же давали напрокат ласты, маску и трубку. Парень вяло заговаривал с прохожими, зазывая их воспользоваться услугами «фирмы» или, на худой конец, купить у него ракушку или кусочек коралла.
«Похоже, это и мои ближайшие перспективы, как только закончатся деньги, — подумал я. — Надо бы, кстати, узнать, как по-английски звучит фраза „купите ракушку“. „Месье, же не манж па сис жур“ и „гебен зи мир биттэ брот“ я уже знаю».
Парень, заметив, что я притормозил, тут же оказался возле меня. То, что я стоял в самых дешевых шортах и майке, его не спугнуло.
Каким же родным оказался его акцент!
— Да не парься ты, говори по-человечески, — предложил я ему.
— Ты что — русский? Откуда? Как здесь? — оторопел он.
— Ну так, типа, занесло по случаю, — ответил я. Не рассказывать же ему про короля. — А ты, похоже, тут уже прижился, при бизнесе, смотрю?
— Не! Это так, клиенты нужны, просто, — слегка смутился он. — Меня Юлий зовут. Для этих чукчей Джул, — кивнул он в сторону офиса. — Иначе они выговорить не могут. Я, считай, местный, тут уже полгода ошиваюсь. Меня все здесь знают.
— А меня «эти» Эб зовут, так что можешь и ты так же, раз местный.
Познакомившись таким образом, мы решили сходить куда-нибудь перекусить. Мое придворное кафе показалось Юлию слишком дорогим.
— Что, бывает дешевле? — не поверил я.
— Конечно! Оно же для туристов! А нормальные люди питаются совсем в других местах. Кухня национальная, естественно, но вкусно. Пойдем, покажу.
Он по-быстрому свернул работу, сдал на хранение ракушки и повел меня в «правильное место», которое находилось здесь же за углом на небольшой тёмной улочке и выглядело как распивочная времен застоя, только под открытым небом и с большим количеством закусок. Здесь стояли пара столов с лавками и прилавок с газовой плитой, на котором в больших алюминиевых мисках были разложены лепешки и всевозможные компоненты для создания блюд. Здесь были рис, лапша, картошка, какие-то бобы, обжаренный ливер, овощные салаты в масле, многочисленные соусы-подливки и несколько небольших ящиков-клеток, из которых доносилось сдавленное кудахтанье куриц и курлыканье голубей, своим «ароматом» перебивающих запахи еды.
