Было уже около восьми, когда Бернар вернулся домой. Не успев раздеться, он побежал к окну Черный «ситроен» Матильды стоял во дворе. Значит, она была дома. Одна! От этой мысли сердце мучительно защемило.
— Бернар, Тома, ужинать! — услышал он громкий голос Арлетт, доносившийся из кухни.
Столовая, где они обедали, была маленькой комнатушкой, куда вмещались только круглый стол и небольшой буфет для посуды.
Бернар любил эту часть дома и всегда любовался веселыми красными шторами в горошек и такой же расцветки обоями. Они создавали теплоту и необыкновенный уют.
Но сегодня он ничего не замечал. Даже новой картины, изображающей зрелый виноград. Ее купила Арлетт. Она знала, Бернару всегда нравились такие вещи и хотела сделать приятное.
Но теперь это было лишним. Славные домашние мелочи больше не интересовали влюбленного Бернара.
— Подуй, Тома. Суп очень горячий, — говорила Арлетт, когда все трое сидели за столом. Они ели бульон с гусиными потрохами — коронное блюдо семьи Кудре. Обычно Арлетт добавляла много специй. Это очень нравилось Бернару. Но сегодня он ничего не замечал, автоматически водя ложкой по тарелке. — Где ты был сегодня? — Арлетт всегда интересовалась его делами, и он с удовольствием рассказывал ей о работе, сотрудниках, о каких-то проблемах или смешных историях, приключившихся за время рабочего дня.
Но теперь ему было уже не до рассказов. Он прислушивался к звукам на улице.
— Да погоди ты, — грубо оборвал Бернар жену. — Ничего не слышно.
— А что ты хочешь услышать? — Это отъехала машина.
Он вздрогнул. Куда же уехала Матильда? Ведь уже поздно. Может, у нее кто-то есть? И поэтому она вела себя так странно, настаивая на разрыве. Он нервничал.
— Прохладно. Я поднимусь наверх, поищу свой свитер.
Как ужаленный, он выскочил из гостиной.
— Здесь его нет! — выкрикнул он из соседней комнаты и побежал в спальню.
Арлетт ничего не понимала. Несомненно, с Бернаром что-то происходило. Возможно, неприятности на работе, но почему же он скрывает? Он же всегда делился с ней. Нет, что-то уж очень все странно…
Окна спальни выходили прямо во двор, и оттуда Бернар отчетливо видел, что машина исчезла.
Неужели она обманывает? Это так не похоже на нее. Он вспомнил ее стоны в минуты их близости, ее поцелуи, ее объятия. Нет. Не может быть. Она не могла изменить ему. Но… В ее окнах нет света. Она куда-то уехала. Но куда, куда?
