Здесь похоронен «Я» (Мой рыжий электронный Иисус) | страница 15



– Я всегда любил тебя, – сказал ей киндрид-Персибал.

– Только ты.

– Только я… – Файоли закрыла глаза. Невидимый поцелуй застыл на губах. Несуществующий поцелуй. Он пришел из теплой памяти в ледяную мглу настоящего.

– Это безумие, – Файоли заплакала. Тихо. Без слез. Думала, что плачет, но на самом деле просто сидела на диване, закрыв глаза, и раскачивалась взад-вперед. – Безумие. – Поцелуй повторился. И еще один. И еще. Они занимались любовью на этом диване. Занимались в прошлом, но сейчас прошлое было таким же настоящим, как зима за окном. Только прошлое. Только воспоминания. Только боль, от которой нигде невозможно было скрыться. И робот. Робот с лицом Персибала, который не позволяет забыть. – Отпусти меня! – взмолилась Файоли. Лицо исчезло. Мороз, тишина, одиночество. – Нет! Не уходи! – Файоли нервно заломила руки. Это неизбежность – любить жизнь и знать, что не можешь жить. «Если бы Персибал был рядом! Нет! Персибал мертв. Но вот ведь он! Всего лишь память. Проклятый робот! Нет! Не ты! Прости меня! Прости! Прости!». В дверь постучали. Файоли заставила себя подняться и пошла открывать. Никого. Значит, она уже сходит с ума. Странно как-то. Становиться безумцем и чувствовать это. Понимать это. Кто-то сказал, что сумасшедшие не понимают, что они сумасшедшие. А если понимают? Значит, все слова – это ошибка? Заблуждение? Но почему же тогда не проходит боль? Почему лишь становится сильнее, но не настолько, чтобы терпеть ее стало невыносимо. Словно кара кого-то свыше. – Что же это?! – спросила Файоли киндрида.

– Не оставляй меня! – сказал Персибал.

– Ты умер!

– Я жив.

– Ты умер для всех!

– Кроме тебя!

– Да, – Файоли снова заплакала без слез. Всего лишь робот. Всего лишь иллюзия.

– Мы можем снова быть вместе.

– Как?!

– Стать одним целым. Здесь. В этом разуме.

– Они убили тебя!

– Я любил жизнь.

– Они убили меня!

– Еще нет.

– Я не хочу умирать!

– Знаю… – И так было каждый день.

* * *

– Как думаешь, – спросила Квое Белинджера, – кто я по жизни: змея или мышь?

– Человек, – буркнул он. Она кивнула и вышла из флайера. Белинджер смотрел, как она идет. Как раскачиваются ее бедра, вздрагивают плечи…

– Оставь ты ее, – сказал ему киндрид голосом отца.

– Уже оставил, – сказал Белинджер.

– Я же вижу, – старик-робот вздохнул.

– Что ты видишь? – спросил Белинджер.

– Все.


Квое вернулась, принеся два кофе и пакет с пончиками.


– В следующий раз идти тебе! – сказала она. Белинджер кивнул. – Что-то случилось?

– Нет. – Квое обернулась и посмотрела на двух роботов.