— Я начал ее читать, но она мне показалась очень слабой.
— Я с тобою согласен, — кивнул Полибий. — Твой соотечественник так чернит Ганнибала, что диву даешься, как тот мог одержать столько побед. Но что тебе больше всего по душе?
— Еще я люблю охоту. Отец после окончания войны разрешил мне побывать в лесах под Олимпом. Кажется, Персей совсем не интересовался охотой. Звери попадались на каждом шагу. Я убил двух бурых медведей и огромную медведицу с желтовато-белой шкурой.
— Сирийский медведь в Македонии? — удивился Полибий.
— Македонянин, который меня сопровождал, уверял, что такие медведи водятся и во Фракии. Видимо, моя медведица спасалась в Македонии от фракийских охотников.
— И попала под римский меч… Так бывает и с людьми. Ждешь беды с одной стороны, а она настигает с другой.
— Я убил ее копьем, — пояснил юноша. — Это был очень сильный и свирепый зверь.
Полибий подошел к полке и достал футляр. Раскрыв его, он извлек свиток.
— Надеюсь, ты этого не читал. «Охота с собаками» Ксенофонта.
— Я даже не слышал об этом сочинении. Мне казалось, что Ксенофонт — только историк и философ.
— Стихия Ксенофонта — не история и философия, а охота и война. И трудно сказать, в чем он был более опытен. Читая Ксенофонта, ты словно вместе с ним травишь зайца, поднимаешь кабана, подкрадываешься ко льву…
— А в его время в Греции можно было охотиться на львов? — спросил Публий.
Полибий улыбнулся:
— Конечно, нет! Последнего льва в Элладе видели за сто лет до Ксенофонта. Царя зверей привлек запах верблюдов, приведенных персидским царем Дарием. Любопытство стоило льву жизни. Но Ксенофонт описывает не только свою охоту в Элладе. Он побывал в Азии и там видел львов и охоту на них. Возьми для начала эту книгу. Другие я подберу позже.
— К тебе можно приходить?! — обрадовался юноша.
— Разумеется! Тебе конечно же известно, что здесь я одинок, а твое общество мне приятно. Буду рад побеседовать.
Мощеная дорога уходила к невысоким пологим холмам и терялась среди них.
Скрипели колеса. Мулы помахивали хвостами, отгоняя слепней. Андриск шагал рядом с Макком и внимательно слушал.
— Я попал в труппу едва ли не в твоем возрасте. А Папп — его настоящее имя Тит Ампелий — был моих нынешних лет. Всем, что имею, я обязан ему. Какой же это был актер! Ничто не проходило мимо его взгляда. Помню, как-то вечером мы приехали в один городок. Распрягли мулов и отправились в харчевню. Малый принес нам поесть и выпить. Проголодавшись, я набросился на еду и ничего не видел за краями тарелки. Папп же медленно тянул вино, поглядывая на хозяина харчевни. Моя тарелка была уже пуста, а он за свою и не принимался. В глазах его мелькали озорные огоньки.
