Трегубов понимал — неприятности еще впереди. Закроется навигация, соберутся речники, начальник пароходства выступит с докладом, подводя итоги года, и, конечно, назовет фамилию Трегубова среди нарушителей трудовой дисциплины. Неприятно. Начнут на всех собраниях склонять…
Расстроенный Трегубов повернулся к рулевому:
— Так и держи, не рыскай, тут все прямо. — Вышел из рубки и, стуча сапогами по лестнице, спустился к себе в каюту.
— Голованов, зайди-ка, — послышался его хрипловатый голос.
Хлопнула дверь каюты.
— Вызывали? — Штурман, чуть пригибаясь, вошел к капитану.
— Да, хотелось бы поговорить, а то как сычи. — Выставил на стол бутылку водки.
— Сергей Михайлович, я не буду. — Штурман взглянул в глаза чуть смутившегося капитана.
— Мне-то что, предложить, а там как хочешь. — Он убрал водку. — Я хотел по-человечески.
— Давайте поговорим. — Штурман сел на стул.
— Не-е, так откровенного разговора не получится. Не душой думать будешь, головой, а я хочу, чтоб от сердца все шло.
— Так и будет от сердца, Сергей Михайлович.
Капитан резко взглянул на штурмана, и Голованов понял: душевного разговора у них не получится.
— Отказываешься? — спросил капитан.
— Отказываюсь, вы уж извините.
— Смотри, Голованов, не дашь себе разрядиться, сердцу будет больно.
…Размолвка между штурманом и капитаном от экипажа в тайне не осталась. Взволновала она и Василия Бойко. Он вспомнил, как когда-то, воображая себя бывалым речником, мог опоздать на вахту, отстать от рейса. А все потому, что капитан, к которому он попал, сам не был дисциплинированным и дисциплины ни от кого не требовал. И пошло-покатилось. Теперь его считают неисправимым, а иные подшучивают: дескать, ты, Бойко, кандидат на скамью подсудимых. И стало на душе у Бойко обидно. Неисправимый. Никогда он не хотел быть таким…
Впервые он увидел парня в форме речника в школе на вечере. Как он попал в далекий поселок нефтяников, понять было трудно. Видимо, приехал к кому-то, а девчонки пригласили. Матрос острил, громко смеялся. Смеялась и Людка, в которую был тайно влюблен Вася Бойко. Она даже не смотрела на него, а потом… Потом, взяв под ручку морячка, вышла из школы. Васек выбежал из школы. А как-то раз в газете прочел объявление о приеме в мореходку. Послал документы, пришел вызов. Дома, конечно, ахи, охи. Куда? Зачем? Все рядом. Хочешь быть нефтяником — пожалуйста, хочешь быть спортсменом — стадион рядом. Море, реки — они так далеко! Но у Васька на руках вызов.
