На третий день, в четверг за завтраком она сообщила полковнику, что в воскресенье собирается в город, а оттуда – в Сан-Паулу, что весь ее скарб собран, а чемоданы упакованы; их нужно сложить в фургон, а сама она поедет в бричке; если она выедет рано утром, то успеет примерно за час до отхода поезда.
–?Что это за новые причуды, Ленита? – изумился полковник.– Что это ты ни с того ни с сего собралась в Сан-Паулу?
Настойчивость Лениты была непоколебимой, поэтому полковник предложил хотя бы подождать, пока Барбоза вернется из Ипанемы и проводит ее – одной ей ехать нельзя, а сам он страдает ревматизмом и не сможет проводить ее.
–?Пусть негр проводит меня до города,– стояла на своем Ленита,– а на поезде мне попутчик не нужен. Не ехать я не могу.
Мольбы парализованной старухи и уговоры полковника цели не достигли.
Фургон с багажом отправился в субботу вечером, а в воскресенье рано утром Ленита надела пыльник и широкополую шляпу, со слезами обняла старуху, а потом и полковника, который плакал, как дитя, села в бричку и поехала.
–?Девочка! – кричал ей вослед полковник, задыхаясь и вытирая глаза.– Дурная у тебя голова, зато сердце доброе, и я взаправду тебя люблю. Если что – не забывай, что мы с твоим дедушкой были как братья, а твой отец мне был вместо сына. И я всегда готов тебе помочь, чем смогу.
И прибавил про себя:
–?Ладно, хоть успела поохотиться да позаниматься своей физикой да ботаникой. И хорошо, что Мандука приехал из Парапанемы. А где теперь Ленита? Ищи-свищи!
