— Гриша, не спишь?
— Не сплю, мама. А что?
— А что? — передразнила незлобиво. — Дядько Антон назвал вас молодцами. «В наши дни — это подвиг». Вот так сказал.
— О ком, мама?
— О тебе с Митькой да о деде Зубатом.
— За что?
— Ишь ты какой, родной матери не похвалился.
— О чём не похвалился?
— Как памятник спасали.
— И-и-и, — по привычке протянул Гриша. — Разве это тяжело?
Вспомнил Гриша, тогда они с Митькой весь день наблюдали за Приймаковым подворьем. Как только стемнело, Налыгачи выехали со двора. Они с Митькой побежали к деду Зубатому, с которым ещё засветло договорились о помощи.
— Понешла ворюг лихая година? — тихо прошепелявил старый.
— Понесла, — разом выдохнули мальчишки.
— Ну, боже, помоги, — так всю жизнь дед говорил перед дорогой, перед началом хорошей работы.
Ленивый вол шёл на удивление послушно. Ехали тихо по песку. Колёса не скрипели, дед Зубатый их загодя смазал. Подъехали к памятнику, лежащему на земле среди привянувших сальвий.
У Налыгачей было темно. Федора, оставаясь одна, без мужчин, закрывала ставни, запиралась на все засовы и терпеливо ожидала ночных добытчиков. Знала, всё равно хоть перед рассветом, но явятся, грязные, усталые и злые. Разгрузят наворованное и начнут стаканами глотать сивуху.
Постояли в тишине, прислушиваясь. Нигде ни звука. Дед Зубатый ближе подошёл к памятнику, выждал ещё минутку.
— Ну, боже, помоги… — И к мальчишкам: — А ну, ш того конша. Берите!
Погрузили памятник на подводу и благополучно добрались к дедову подворью…
— Ну, шпашибо тебе, — похлопал дед по крутой шее вола, впряжённого в оглобли. — Не подвёл… А теперь, хлопчики, уже будет полегче… Давайте тихо, к тому штожку.
В стогу уже и место было дедом приготовлено — сено выбрано снизу. Положили памятник, сеном присыпали…
Дед выпряг вола, завёл его в сарай и, прощаясь, сказал мальчишкам:
— Вы же никому, даже матерям швоим не того… Вам по малолетштву, может, и не того… А я хотя и штарый, хотя и дурная у меня голова, но жалко и её лишатьшя… Поняли?
— Поняли, — выдохнули мальчишки.
— И не в голове, конечно, дело… — не мог успокоиться дед. — Вот это мы ш вами, жнайте, швятое дело шделали. Как бы вам шкажать — человеком шебя почувштвовал. Теперь и шмерть не штрашна. Поняли, хлопчики?
— Поняли…
— Вот какой дед Зубатый, — негромко произнёс Митька, когда они пришли уже на свою улицу.
— Такой…
Мол, а разве ты раньше не знал деда? А кто скот отогнал в Саратовскую область и назад вернулся? Дед Зубатый. Сколько в дороге трудностей было у деда, а ведь до единой коровки сдал, справку с печатью на стол председателю колхоза положил… Говорят: баба ому голову затуркала. Получается, что не затуркала. Разве они с Митькой смогли бы спрятать памятник, если бы дед не согласился помочь? Да никогда! А ещё говорили про деда Зубатого: старорежимный…
