Появление этой троицы — простое совпадение или они следуют по тому же маршруту?..
Я устраиваюсь в купе с небольшой стопкой книг под рукой. Ответ на мой вопрос даст только время.
Когда глаза перестают различать выцветшие буквы апокрифа, я убираю книги в сторону. Пожалуй, пора поесть. Опыт научил меня не возлагать большие надежды на качество пищи в пути, но я рад возможности немного размять ноги.
Усаживаюсь за столик в вагоне-ресторане и делаю заказ. Еда оказывается даже лучше, чем я ожидал, в особенности гусиный паштет. Можно сказать, он вполне заслуживает вина, на которое пал мой выбор.
Входят Сайленс и Ватсон. Не затеять ли беседу, чтобы выяснить цель их путешествия?.. Пока что я не готов оторваться от вина и десерта. К тому же светские разговоры никогда не доставляли мне удовольствия.
Окончив ужинать, я собираюсь вернуться в свой вагон и помедитировать пару часов. Но внезапно начинается вторжение. Резко падает температура. Похоже, кроме меня, этого никто не замечает — все слишком увлечены беседой. На стекле в углу окна появляется тонкий, похожий на паутину слой инея. Я хочу дотронуться до него, но иней снаружи; следовательно, то, что оказывает на нас воздействие, довольно внушительных размеров и накрыло весь вагон. Уровень псионической энергии, которая требуется для подобного проявления, способен внушить ужас. А всё моё снаряжение, естественно, осталось в купе — только параноик вооружается, прежде чем отправиться на ужин.
Не сбегать ли за саквояжем?.. Пока я раздумываю, половина пассажиров в вагоне-ресторане подвергаются спиритической атаке. Они умолкают, их головы откидываются назад, и между ними медленно формируются эктоплазменные мосты. Тягучие нити образуют каналы для передачи жизненной силы атакованных пассажиров тому, что желает о себе заявить.
Я вижу, что Ватсон намерен перерезать десертным ножом одну из нитей эктоплазмы. Господи, спаси меня от любителей!..
— Не трогайте это! — Я встаю, чтобы призвать всех пассажиров к осторожности. — Никто из вас не должен это трогать!.. Делайте, что я говорю, сохраняйте спокойствие, и у нас будет шанс освободиться.
— А кто вы такой? — Ватсон раздражён.
— Эксперт, — коротко отвечаю я. — Томас Карнакки.
Боковым зрением я замечаю неугомонную старушку (это из-за неё я чуть не опоздал на поезд). Она тянется рукой к нитям эктоплазмы, выходящим изо рта её компаньона.
— Я сказал — не трогайте!
Но уже поздно: пальцы нарушили тонкий канал связи.
