— Нет, повелитель, я пришел один, — склонив голову, ответил шаман.
— Выходит, коварные ойраты ослушались моего слова и не прислали войска?
Чингисхан еле сдерживал ярость. Измена и предательство были для него самыми страшными преступлениями. Несколько лет назад он реорганизовал свою армию, и теперь любого воина, будь то солдат или полководец, ждала мучительная смерть, если тот предал или даже просто не выполнил приказ. Плененных врагов, до последнего сохранявших верность своим повелителям и не предавших их, надлежало теперь щадить и брать на службу…
Словом, Чингисхан пришел в ярость, однако шаман, казалось, не замечал этого.
— Я слышал, владыка, ты недавно победил татар, — сказал он спокойно. — Много ли было потерь с обеих сторон?
— Много, — хмуро кивнул Чингисхан.
— Я привел с собой армию, равную числу всех убитых тобой неприятелей, а также твоих погибших бойцов.
— Где же твоя армия, боо?! — воскликнул Чингисхан. — Ты пришел один!
— Ты забываешь, с кем говоришь, — почти прошептал шаман. — Я — заарин.
Теперь уже шаман гордо поднял голову, а воин склонил свою.
— Прости, я не хотел тебя оскорбить… Когда я увижу твоих бойцов?
— Мне нужен высокородный пленник, нойонских или лучше ханских кровей, в полном вооружении на боевом коне.
— Есть такой. Его зовут Галсан, он сын татарского хана. А конь… — Воин задумался. Было видно, что отдавать коня ему жаль. — Его Саврасый пасется теперь в моем табуне. Бери его, боо.
— Ты увидишь свою армию, повелитель, — сказал шаман, — завтра на рассвете…
Едва только заалел восток над степью, вытоптанной туменами ханских всадников, в синих предрассветных сумерках Чингисхан со свитой пришел в назначенное шаманом место в трех полетах стрелы от лагеря. С владыкой были его сыновья Джучи, Чагатай, Угэдей и младший Толуй, братья и несколько полководцев.
Заарин стоял у большого костра, в котором лежали девять камней, привезенных им с девяти гор байкальского побережья. Рядом был поставлен чан с водой из девяти рек, притоков Священного Байкала.
Сын татарского хана Галсан, обнаженный по пояс и босой, стоял поодаль. Рядом с ним на земле лежали его оружие и лучшая одежда. Заарин объяснил Галсану, какую почетную роль он будет исполнять в сакральном обряде. Тот сохранял внешнее спокойствие и не утратил пока достоинства. Его не держали, но за спиной его находилось десять бойцов с обнаженными кривыми саблями в руках. В двух шагах от них один из воинов держал за узду оседланного Савраса.
